Утро черных звезд
Шрифт:
— Два года, — подытожил Леон. — Два года назад она сидела в таком же баре, не зная, что с ней будет завтра. А сейчас она уже фактически стала первой дамой страны. У меня в голове это как-то не очень укладывается.
— По радио сказали, что они сегодня после церемонии будут выступать для народа лично, с балкона здания конгресса, — добавил Ит. — У меня ощущение, что мы завязли в… как бы это правильно сказать… Таенн, вот ты — Безумный Бард. И вот поскольку ты безумный, скажи — это все не безумие?
— Это не безумие. Это аномалия, — серьезно ответил
— А вот и нет, — Ри отвлекся от вычислений. — Таенн, все нормально, я почти закончил. Мне, собственно, осталась только проверка. Не идут «на шарике» похожие процессы. Наоборот, то, что Ральдо и Мариа столь быстро оказались у власти, все считают феноменом.
— Вот даже как… Слушайте, а чего мы про них все говорим? — Морис тряхнул головой. — Меня больше волнует, удастся ли нам отсюда выбраться. Ну, пришли они к власти, и что? Нам-то что с того?..
— Мы говорим, чтобы отвлечься от более серьезной проблемы, — задумчиво ответил Таенн.
— Народ, еще полчаса, и я свободен. Подождите меня, пожалуйста, — попросил Ри. — Вы бы пока что-нибудь съели, что ли. Или выпили.
— Что у тебя получается? — спросил Таенн, подсаживаясь к Ри.
— У меня все нормально получается. Кстати, никто не хочет сходить со мной к конгрессу? Я понимаю, что это бред, конечно, но мне бы хотелось… на нее посмотреть, — попросил инженер.
— Я — за, — тут же откликнулся Морис. Таенн почесал нос и добавил:
— Я тоже за, мне интересно.
— Вы все помешались, — с ужасом констатировал Ит.
— Скажи про это Скрипачу. Много ее портретов он за сегодняшний день собрал? — ехидно спросил Бард.
— С десяток, но я разрешил оставить только те, что поменьше, — сдался созидающий. — В общем, я так понимаю, что после расчетов мы идем к конгрессу, смотреть на семью Ральдо-Дельгато.
— А потом делаем отсюда ноги, — подытожил Таенн.
И у здания конгресса, и на близлежащих улицах творилось что-то невообразимое. Толпы народа, с факелами и плакатами, заполнили все пространство, насколько хватало глаз. С превеликим трудом компании удалось пробраться на площадь, правда, при этом едва не потеряли Скрипача — в него вцепилась какая-то женщина с полубезумными глазами, и попыталась утащить к группе людей, забравшихся на постамент трудно различимого в темноте памятника, и скандирующей «Ор-де Раль-до, президент!».
— Нам бы тоже надо куда-нибудь повыше, — предложил Таенн. — Отсюда ничего не увидим, а ближе подойти не получится, там дикая давка.
— Ничего не выйдет, — возразил Ри. — Дома заколочены, я уже посмотрел. Ладно, постоим тут, может, чего и разглядим.
— Или хотя
Ждали долго, больше часа. Наконец балкон осветили яркие прожекторы, и в их свет вступили два человека — высокий, дородный мужчина в мундире, и тоненькая хрупкая женщина со светлыми волосами, уложенными в гладкую прическу, в строгом костюме.
— Вот это да… — прошептал Ри. — Ит, используй детектор. Посмотри на нее поближе. Богиня… она стала просто богиня… ты видишь?
Ит приблизил картинку. Мариа на плакатах была тенью Марии настоящей. Богиня? Почему бы и не богиня? От нее словно шел свет, изливаясь в пространство золотыми ласковыми лучами. Она улыбалась, светло и открыто, и посылала толпе воздушные поцелуи.
— Золотая… — произнес с восхищением Скрипач. — Золотая… бабочка…
Первую речь произнес генерал Ральдо. Говорил он долго, скучно и напыщенно. Голос его, многократно усиленный, лился над площадью — обещания, обещания и еще раз обещания. Рабочие места, железные дороги, строительство… Светлое будущее для народа в самой ближайшей перспективе… Единство и понимание… Толпа одобрительно гудела, отовсюду слышались одобрительные крики.
Но голоса тут же стихли, когда к микрофону подошла Мариа. Площадь замерла в предвкушении и ожидании.
— Я простая женщина из народа, и все вы хорошо меня знаете, — начала она. — Я говорила с вами тогда, когда власть старательно отворачивалась от вас, а богачи делали вид, что ваших проблем просто не существует! Теперь — я пришла к вам уже другой, я изменилась! Я сделаю все, чтобы отобрать деньги у богачей и отдать их вам! Я не даю пустых обещаний! Клянусь, я сделаю, что смогу, для вас! Только для вас!!! Я клянусь, что посвящу свою жизнь моему народу и человеку, который стал для меня и для вас символом свободы — генералу Орде Ральдо!
— Ма-ри-а! Ма-ри-а! Ма-ри-а! — скандировала толпа.
— Только для вас!.. — голос летел над площадью, как на крыльях.
— Ма-ри-а!..
— Для вас!!!
На станцию они, измученные и помятые, попали только тогда, когда сумели выбраться из миллионной толпы — к тому времени уже давно наступило утро.
Ри ввел координаты в систему. Если раньше он ругался, когда кто-то стоял у него за спиной во время работы, то сейчас ему это было уже безразлично.
— Господи, я тебя очень прошу… — прошептал он едва слышно.
Таенн положил пилоту руку на плечо.
Пространство мигнуло и на секунду схлопнулось.
Планета осталась на месте.
— Расчеты тут ни при чем, — убежденно говорил Бард. — С расчетами все в порядке.
— С сиуром тоже, — парировал Леон. — Причина того, что мы не можем уйти отсюда, в чем-то еще.
— Но в чем?
— Не знаю, — Сэфес опустил голову на руки. — Ребята, нам крышка. Если мы не найдем причину, это все кончится тем, что сюда придет или Стовер, или кто-то похуже. Или мы вообще останемся здесь на веки вечные.