Утро не судное
Шрифт:
Ещё можно было добавить, что недавно одна немолодая дама грохнулась в обморок, встретив на улице своего покойного мужа. Однако гражданин этот оказался родным братом мужа – их разлучили давно и трагично. Однако это земное объяснение вовсе не исключало другие случаи, имеющие формат настолько сложный и разнообразный, что, если даже набраться смелости и начать разговор на эту тему с неподготовленным человеком, всё равно этот разговор окажется неоконченным, так как желанный конец всей этой чертовщины, похоже, находился за пределами понимания и восприятия. Поэтому Игорь предпочёл
Получалось, что автор этой трагикомедии – Му-му. Когда его подобрали, он только мычал и ни одного слова, тем боле фразы не мог произнести. Затем психбольница, затем бегство, затем ошивался в Молокамске, просил милостыню, бормоча что-то невнятное, затем быстро поумнел и пропал…
– Понимаю – бред, – продолжил Сергей. – Мне тоже непросто было согласиться… с самим собой. Но – один… настоящий Переплёт, а второй его полный двойник. Невозможно добиться такого сходства ни легендированием, ни актёрством. Невозможно! Впрочем, вы и сами можете убедиться. Хоть сейчас. Если разрешат.
– Мне – разрешат, – сказан Игорь. – Ты холодильные камеры сам осматривал?
– Да. В одной – Переплёт. А в другой – тот, второй.
– И как ты их различаешь?
– По ранениям.
– То есть?
– Тот, второй, пытался уйти с бойцом Переплёта. Как уж они спелись, не знаю. Боец рванул в подвал, а тот, второй, замешкался, остановился и затем – тоже нелепость какая-то – вышел навстречу нашим. Словно отход прикрыл. Ну, и дырканули его основательно.
– Так он ещё и герой? – спросил Игорь.
Сергей затравленно глянул на Игоря, Он уже устал от обвинений, намёков, приколов, иронии и прочих проявлений отношения к своей персоне со стороны коллег по работе и начальства.
– Не знаю, если и герой, то не нашего романа.
Глава 11
От звука дверного звонка Виктор Фёдорович вздрогнул. Заметно обрюзгший, с трусоватыми бегающими глазами, он, чертыхаясь, направился к двери. Дом – надёжный, люди в нём живут достойные, потому открыл, не спрашивая. В прихожую весьма нахально протиснулся прилично одетый, не молодой, но молодцеватый гражданин:
– Евгений Харламов. Институт универсальных проблем. Кандидат. Без пяти минут доктор. Возглавляю отдел. Несказанно рад встрече с коллегой по творческим муками. По мукам творчества, я имею в виду.
Виктор Фёдорович несколько опешил от неожиданного напора:
– В столь ранний час…
Незнакомец нисколько не сконфузился:
– Ранний? Это же чудно, Виктор Фёдорович! Доброе утро!
Ну, что тут скажешь:
– Доброе, доброе…
Женя окинул взглядом прихожую, слегка поморщился и продолжил атаку:
– Я ненадолго. Сам терпеть не могу, когда ко мне вот так. Хе-хе. Но!
Он торжественно указал пальцем в потолок. Виктор Фёдорович проводил жест взглядом – на потолке ничего не было. Женя пояснил:
– Дело моё – чрезвычайно важности! И без вашего участия… всю чрезвычайность… жалко и нелепо теряет!
Виктор Фёдорович ничего не понял. Но довольно странная вступительная
– Проходите, обсудим.
Расположились в зале. Удобные кресла, журнальный столик. Женя достал из бокового кармана пиджака потрёпанную пачку «Беломора», ловко выбил из неё почему-то сигарету. Из другого бокового кармана вынул роскошную громоздкую зажигалку. Вопросительно посмотрел на Виктора Фёдоровича, прикурил и уже затем спросил:
– Миль пардон! Курить можно? Пристрастился, знаете ли, здесь у вас…
Виктор Фёдорович неуверенно пожал плечами, достал из нижнего отделения столика пепельницу, подвинул гостю. Он обычно курил на кухне, но жена в отъезде – что уж тут. Женя со вкусом затянулся, с восхищением посмотрел на сигарету и, как надеялся хозяин квартиры, приступил к делу.
– Цель моего визита – инновации. Ваши инновации, – весомо произнёс Женя и торжественно замолчал.
Виктор Фёдорович понял, что пассивным оставаться нельзя.
– Простите… Какого института?
– Универсальных проблем. Повезло с вакансией. Платят. Статус приличный. Финансирует несколько банков. Поддерживает Лига наций… Всё путём, – говорил он скороговоркой, при этом оптимистично подмигивал.
Виктор Фёдорович смутился и нерешительно заёрзал в кресле.
– Лига?..
– Лига? Да, шут с ней – с лигой этой. Вы не о том думаете. Вы… Как бы так выразиться убедительно… Вы – автор инициирующего проекта. С чем вас и поздравляю!
– Вы имеете в виду… – начал Виктор Фёдорович и тут же поймал себя на мысли, что понятия не имеет, что мог гость иметь в виду. Однако визитёр был настроен на продолжение. Он перешёл на торжественный тон:
–Да! Да! И ещё раз – да! Где документы?
Обескураженный Виктор Фёдорович захотел определённости:
– Какие?
Женя пояснил кратко:
– Последние, конечно. Что на техсовете обсуждались. Ранние креатуры рассмотрим в далёком будущем.
– Но… Это – служебная документация, – нашёл в себе силы слегка возразить Виктор Фёдорович.
Незваного гостя это нисколько не смутило:
– Я в этом не сомневаюсь. То, что вы делаете на службе, – это служебное. То, что вы делаете дома, это – домашнее. А если вы думаете дома, а чертите на работе, то тогда – какие это документы? А если вы, к примеру, творите на балконе, а то и в каком-нибудь другом, вовсе не подобающем столь ответственному процессу месте? На яхте с друзьями, в личном самолёте… блондиночка рядом? – неся эту несуразицу, он игриво подмигнул и продолжил: – Можно посмотреть, друг мой?
Виктор Фёдорович впал в состояние зомби. Сам себе удивляясь, он встал, пошёл в другую комнату и возвратился с большой конструкторской папкой. Медленно разложил на столе чертежи.
Женя наполнился восхищением:
– Колоссаль! Колоссаль! Беллисимо! Удивительно: на этой планете, в этой стране, в этом городе, в одиночестве, без поддержки и локтя… Я и не сомневался!
К искреннему восхищению прибавилась торжественность:
– Прекрасный унитаз!
Виктора Фёдоровича покоробило такое дилетантство. Он поправил: