Утро Победы
Шрифт:
И вот снова жребий пал на Береста.
— Скидывай свой ватник, Леша, и живо брейся, — сказал Неустроев.
— Слушай-ка, Степан Андреевич, я все-таки лейтенант. И стал им, между прочим, совсем недавно…
— А разве полковником
Берест тем временем, сбросив ватник, приступил к бритью. Прыгунов принес в котелке воды и, когда лейтенант побрился, полил ему. Откуда-то появилась кожаная куртка. Бересту она в аккурат подошла.
Лейтенант Алексей Берест принял вполне полковничий вид: по верху кожанки ладно лег ремень с портупеей, на боку висела планшетка, а на руки натянуты перчатки.
— Взгляните-ка, братцы, на нашего комиссара, — произнес комбат. — Чем не полковник?
— Только брюки подкачали, — пожаловался «полковник». — Пожаром их лизнуло…
— Сойдет, товарищ полковник, — рассмеялся Неустроев. — Война, все-таки…
В подземелье к немцам пошли втроем: Берест, Неустроев и Прыгунов. Комбат в качестве адъютанта, а солдат — переводчиком. Уже перед самым спуском в подвальное помещение Берест попросил Неустроева снять ватную куртку.
— Зачем? — спросил комбат.
— Пусть фрицы ордена видят. Все-таки пять орденов на твоей груди.
И верно, когда парламентеры появились в
Переговоры были краткими. Правда, фашисты пытались затеять торги: мы, мол, согласны сложить оружие, но сделаем это тогда, когда вы, русские, выведете своих из рейхстага… Берест был суров: капитуляция, и только!
— Если не сложите оружие — все до единого будете уничтожены. Капитулируете — гарантируем жизнь, — поставил точку Берест.
Было это в 4 часа утра 2 мая. В рейхстаге стояла тишина: фашисты рядились, как им быть. Ну, а наши готовились к новому штурму. И только в семь утра из подземелья вышел немецкий офицер с белым флагом и сообщил, что их генерал — начальник гарнизона войск рейхстага — отдал приказ о сдаче в плен.
Неустроев, обращаясь к Бересту, произнес:
— Поздравляю, товарищ полковник!
— С победой, товарищ капитан! — громко, на весь зал, раздался голос лейтенанта Береста.
Война здесь закончилась.