Утро псового лая
Шрифт:
— Но почему ВВС???
— А как вы собираетесь пересекать линию фронта, полковник? На тройке с бубенцами? Или прорываться на танке? К тому же, Евгений Вадимович, меры конспирации приходится усиливать. За неделю в Москве, Питере, Одессе произошло несколько совместных операций жандармерии и военной контрразведки.
— Да, майские беспорядки….
— Нет, полковник. Речь не о мятежниках-марксистах. Речь — об изменниках. О русских офицерах, работавших на «штази» и абвер…В чинах, не меньше полковничьих…Один из задержанных, наш коллега, офицер Военного бюро ОКЖ(2).
— Бог мой!
— Именно так. А вы думали, почему генерал Хайдаров живет на конспиративной квартире и общается со штабом Корпуса только через проверенных фельдъегерей? Только поэтому, полковник, операция «Цепь», еще не провалилась…Так что секретность, секретность, и еще раз секретность…
Генерал закурил от спички, длинную,
— Угощайтесь, Евгений Вадимович. Перед войной успел закупить через испанское посольство..
— Пытаюсь бросить, Никанор Прохорович.
— Похвально. А теперь о задании. Вам, полковник, известен такой человек, как Эрнст Келлер?
— Генерал — майор «штази» Келлер? Начальник «славянского направления», в Главном управлении разведки ГДР?
— Да, именно он. Только уже, не генерал — майор, а генерал — лейтенант и первый заместитель начальника внешней разведки МГБ ГДР, генерала Хенесса.
— Как давно он получил генерал-лейтенанта?
— В феврале этого года. Секретным приказом по ведомству за заслуги перед партией и фатерляндом.
Вряд ли какой еще человек социалистической Германии, вызывал к себе столько ненависти у русских верхов — сколько вызывал генерал госбезопасности Келлер. Лучший ученик уже умирающего от рака Маркуса Вольфа, опытный разведчик-нелегал, минимум четырежды успешно забрасываемый в Россию, знаток славянского менталитета и обычаев. Именно с его именем связывают восстание польских марксистов в Лодзи, вызвавшее вторжение ГДР и стремительный разгром Войска Польского. Затем, Келлер, при поддержке людей из ЦК СЕПГ, развернул на территории оккупированной Польши, целую сеть учебных лагерей для подготовки «национальных кадров» из славянских стран. Если раньше, террористов готовили две «спецшколы МГБ» в Алленштайне и Аугсбурге, соответственно, то теперь боевиков и «национальные кадры» клепали потоком, как на конвейере в семи учебных лагерях. Именно выпускники «лагерей свободы» — составили костяк боевыхформирований в бывшей Югославянской республике. Сам генерал Келлер — постоянно мотался по Балканам, организовывая и снабжая отряды мятежников. Несмотря на огромную военную и финансовую помощь России — от распада Югославию удержать не удалось, хорваты и словенцы отбросили правительственные войска и провозгласили независимость. Под протекторатом Берлина, естественно. На генерала Келлера, усиленно охотились спецкоманды сербской «безбедности», боевики Заграничного бюро и пластуны осназа Генштаба- но тот постоянно уходил из расставленных ловушек. Была непроверенная информация, что именно на генерала «штази» — покушались некие исламские террористы на Межарабской конференции в Каире в феврале 2005, когда заряд пластида разнес целый этаж фешенебельного отеля «Рамзес-Хилтон», угробив более сорока человек. Хотя что делал начальник «славянского» направления в Каире, один хрен знает…
— Генерал Келлер, сейчас находится рядом с Тильзитом на авиабазе Нойхаузен. Вместе с ним, целый батальон «Мариншютц» с вертолетами и группа боевиков «штази» подполковника Кляйнкампа. Помните такого?
— Так точно. Манфред Кляйнкамп, уроженец Тюрингии, выпускник горного юнкерского училища в Гарце. Служил в 5 горно-егерской дивизии, командиром взвода, потом роты разведки. Окончил Высшую офицерскую школу МГБ, третий факультет, специальная разведка. Отличился в французской компании, разгромив с диверсионной группой, штабную колонну механизированной дивизии и убив генерал-майора Мабура. В Словакии при подавлении восстания руководил «ягд-батальоном» МГБ «Тритон», укомплектованным выходцами с Балкан и польскими социалистами. Пленил и ликвидировал одного из лидеров повстанцев, полковника Бондру. Награжден орденом «Шарнхорст» с дубовыми листьями и Народным Крестом. Знает русский, французский, польский и сербские языки. Вооружен и очень опасен.
— Отлично, полковник, просто отлично. Не разочарован в вас — ни на йоту. А теперь проявите свои аналитические способности и скажите чего столь известные фигуры МГБ в окружении отборных боевых частей делают в двадцати километрах от нашей границы?
Сделав максимально внушительное лицо, Небогатов пробасил.
— Думаю чего то ждут. Например- их полевая агентурная сеть готовит почву для удара по штабу армии или даже фронта…Хотя нет. Охранный полк штаба фронта, отобьет любое нападение…
— Разочарован. Не угадали. Им интересен архив губернской жандармерии и охранного бюро. Настолько интересен, что действия лично координирует сам генерал Келлер.
— Вы мне предложите совместно с ВВС — этот архив срочно эвакуировать?
Тут Кобзев нехорошо, очень нехорошо улыбнулся обнажив ровные, почти идеальные зубы.
— Нет
Вертолет в очередной раз ощутимо тряхнуло, причем так что Небогатов едва сдержал рвотный порыв. Вильна — пылала, пылала целыми кварталами на западной и южной стороне, из города лился редкий но постоянный ручеёк запоздалых беженцев похожий сверху на спешащих муравьев.
— Посадка! Рявкнул Промтов. На выгрузку снаряжения — сто двадцать секунд.
— Принял, пытаясь перекричать вой турбин заорал в ответ Женя, с трудом сохраняя равновесие. Чуть задрав нос, вертолет стал стремительно, буквально камнем, снижаться, еще в воздухе открывая десантную аппарель в хвосте.
Помимо Жени, с ним летала команда вахмистров и унтеров из отдельного саперного батальона Кавказского жандармского округа, настоящих специалистов своего дела во главе с ротмистром Арчилом Геловани, румяным и усатым служивым, съевшим не одну собаку на минном деле. Помимо жандармов- саперов с ними летал взвод десантников из псковской парашютной бригады во главе с заместителем начальника разведотдела бригады, майора Сергея Стасова, бывшего сибирского стрелка, перешедшего в десантники сразу после окончания курсов «Выстрел». В отличии от румяного Геловани, Стасов был худ как щепка, мрачен лицом и скуп на слова. Одетый в камуфляжный десантный комбинезон скрывающий знаки различия, с АКС на шее и кольтом на поясе в кожаной кобуре, он практически ничем не отличался от своих людей, разве выглядел явно старше. По виду Стасова можно было понять, что полет на вертолете под обстрелом — ему не в новинку, но приказ действовать совместно с жандармами под командованием непонятного московского полковника, ему категорически не нравился. Но как говорится в армии, нижестоящие чины обязаны молчать и подчинятся, чем сейчас Стасов и занимался. Рядом с Небогатовым, сидели втянув головы в плечи и пытаясь унять терзающий их страх, сидели ещё двое «прикомандированных». Как и все, десантных комбинезонах без знаков различия. Об этих господах было известно только то, что значилось в документах — офицеры Военно-химического Управления Российской армии, капитан Леонид Извеков и старший лейтенант Денис Кучер. Более ничего. Судя по трясущимся рукам у Извекова и огромным очкам Кучера, какие то лабораторные крысы. Под их ногами, удерживаемые швартовочными тросами лежали и позвякивали укрытые плотной тканью четыре продолговатых предмета, похожие на артиллерийские снаряды. При погрузке, эти химики- ботаники грузили и крепили их сами, с величайшими предосторожностями, словно речь шла о фарфоровых вазах времен династии Мин. Что в них, Небогатов узнать до взлета не успел, а в полете чего то говорить было невозможно из-за рева турбин.
— Выгрузка! Страшно заорал Стасов и парашютисты посыпались на бетон, окружая С-74 и создавая безопасный периметр.
«Как на учениях для телепрограммы «Служу России!»» раздраженно подумал Небогатов, дела шаг вперед по аппарели. Следом, нагруженные своими саперскими рюкзаками, потянулись люди Геловани. Химики же как показалось, просто застыли, глядя на выходящих выпученными глазами.
Новенькое здание виленского аэропорта, открытое всего лишь три года назад с большой помпой, оркестром и столичными гостями, теперь, напоминало клетку из бетона с дырами вместо модных тонированных стеклянных панелей. В воздухе стоял резкий запах строительной пыли, пороховой гари, смешанный с вонью авиационного керосина. В конце взлётной — посадочной полосы громоздились обломки двух средних пассажирских самолетов «Кубанец»(3) конструкции завода Щетинина, характерных для провинциальных авиаперевозок. Еще дальше, прямо у края «бетонки» стояла развернутая батарея тяжелых, четырехдюймовых зениток и укрытые мохнатой маскировочной сеткой автомобили с тарелкой радара. Периодически- расчеты начинали метаться, унтера орать, а сами зенитки начинали оглушительно стрелять, раскрашивая небо черно — багровыми тучками разрывов.
Возле выбитой в бетонной стене, снарядом — дыры, Небогатова уже ждали встречающие. Заместитель командира третьего армейского корпуса, сейчас цепляющегося за Вильну когтями и зубами, генерал-майор Валериан Тучков, начальник оперативного отдела губернской жандармерии, полковник Тадас Лубакас и комендант управления, подполковник Максим Гейгер.
Генерал Тучков, вполне соответствовал своей фамилии, дородный, напоминающий деревенского увальня, но при этом видно что крепкий с холодным взглядом бывалого офицера. Типичный литовец Лабукас, жердь почти двухметрового роста, сделавший быструю карьеру в жандармерии благодаря успешной работе в заграничных резидентурах ОКЖ, тоже был спокоен и невозмутим. Чего не скажешь о похожем на взъерошенного воробья — Гейгере. Едва представившись, комендант попытался взять Небогатова «на глотку».