Увидеть море

Зайцев Павел Александрович

«Вы такие разные. Вы совсем не пара», — часто говорили завистники. Может, это было и правдой. Мы не прислушивались. Молодые и влюбленные мы не замечали различий, и наш «Титаник» шёл вперед споро и величественно.

* * *

Лето кончилось, и Хэмптон Бич стал стремительно превращаться в глухую унылую дыру, какой он предстал нам при первом знакомстве. Толпы праздных туристов из Нью-Йорка рассаживались в новенькие блестящие машины и уезжали к родным офисам. Разнообразные птицы сбивались в стаи, тревожно галдя

на холодных опустевших пляжах. Пришла пора и нам возвращаться на юг в обжитую Флориду.

В это время в Хэмптон Бич приехал Миша.

– Я тут припарковался около отеля… Эшворт, вроде, называется. Ты, Паш, не встретишь ли меня, если тебе не трудно, — услышал я знакомый вежливый голос в трубке.

Время пролетело стремительно. Еще недавно мы делили комнату в общаге и вместе прогуливали пары. Теперь та жизнь казалась далекой и нереальной, словно все это случилось с кем-то другим.

– Миша, дружище! Рад видеть! — мы крепко обнялись и рассмеялись, преодолевая некоторую неловкость.

Прошло меньше трех лет, но передо мной стоял другой человек. Редкие кусты бороды, болезненная худоба, желтое пергаментное лицо. Ворох одежды из острых углов, спутанных волос, торчащего кадыка и беспокойных глаз.

– Это ты меня ещё в первый год после службы не видел, — посмеивался Миша, когда мы расположились в тесной компании за накрытым столом. — Я, как отмороженный ходил. После армии начинаешь ценить жизнь. Для нормальных людей ты, как зомби. Ходишь и улыбаешься тупо. Им не понять, что выпил стакан водки — радость, проспал до обеда — радость. Сидишь с бутылкой пива на скамейке и смотришь на проходящих девчонок в коротких юбках, и никуда не надо идти и ничего не надо делать — просто счастье!

* * *

На следующий день разношерстная кавалькада «руссо туристо» последний раз прошуршала лысыми шинами по пыльному Оушен Бульвару и двинулась в направлении штата крокодилов и апельсинов. С собой мы увозили не только увесистые кошельки, но и пару новых лиц.

Флагман каравана — наш огромный золотисто-зеленый Додж Интрепид — приютил на заднем сиденье — Ассоль и её гламурного друга («только друзья и ничего более!») Якова.

Надо сказать, что в свое время отношения с опальными соседями — Стивом и Кристиной планомерно ухудшались и ухудшились совсем.

Противостояние закончилось неожиданным блицкригом в исполнении Димы.

Одним особенно унылым и дождливым вечером, поглотив в доме все, что могло гореть, Дима вспомнил о благосклонности Кристины в день их первой встречи. Мысли эти под воздействием винных паров и длительного воздержания сложились в романтический образ, и, как безумный, но интеллигентный уж, Дима вполз под покровом ночи в спальню Кристины и улегся к ней в постель.

Разбуженная робкими заигрываниями осовелая ото сна девушка нещадно вытолкала «ужика» за дверь и закрылась на замок. Но какое уважающее себя пресмыкающееся остановится перед таким нелепым препятствием

после литра водки?

В пять утра весь дом разбудил пронзительный визг Кристины.

Размахивая подаренным мне на день рожденье армейским ножом, я выскочил в холл и краем глаза лишь успел заметить метнувшуюся к себе в спальню тушку брата.

После беседы с пострадавшей выяснилось, что Дима в лучших традициях пословицы «его в дверь, он в окно», вскарабкался по деревянной стене в спальню Кристины и опять занял стратегическое положение в непосредственной близости от соблазнительных форм спящей девушки.

На следующий день Диму стыдили, ругали и принудили к извинениям, но Кристина оставаться в этом «вертепе разврата» далее не возжелала.

– Ну, Дима, с меня причитается, — цинично хохотнул я.

Свято место пусто не бывает, особенно если его сдают за разумные деньги и без залога. На следующий день в дверь постучали.

– Здравствуйте, я по поводу комнаты. Мы бы хотели снять её, — прозвенел колокольчиком приятный женский голос. Мне было интересно, посмотреть на лицо его обладательницы, но я не в силах был оторвать взгляд от двух полушарий идеальной формы, которые вызывающе бросились в глаза из глубокого декольте.

– Вы Паша? — нарушил паузу вопрос.

Я с усилием кивнул и перевел взгляд чуть выше. Передо мной стояла копия среднестатистической героини из двусмысленных японских мультиков хентай.

Круглое лицо, большие глаза с длинными ресницами и аккуратная, чуть безвольная линия рта.

– Я Ассоль, а это — Яша, — на заднем плане маячил копной кучерявых волос и узенькими черными очками худощавый парень. Пра-хипстер был облечен в ультра-модные шорты, кроссовки от Томми Хилфигера и ярко-оранжевый рейверский свитер.

– Вы сдаете квартиру? — заторможено протянул он гнусавым голосом.

– Конечно, сдают! — поспешили ответить из-за моей спины Дима с Мишей, пожирая взглядами девушку.

* * *

По приезду во Флориду наша колония разместилась в живописном аппартмент комплексе в сердце самого быстро развивающегося города Америки. На Тампе мы остановили свой выбор, решив, что аренда жилья здесь доступнее, а предложений о работе больше, чем на биче.

Мы со Светкой поселились отдельно, Ассоль с приятелем Яшей сняли студию. Дима и Миша расположились в аппартменте через парковку от нас.

Начались самые счастливые дни нашей американской жизни. Запас денег не кончался, работа не находилась, и вся веселая компания предавалась праздности и развлечениям. Спортзал, джакузи и бассейн под открытым небом днем. Кино, рестораны и просто дружеские посиделки вечером.

Дима и Миша приударяли за Ассоль. Степенный Яков ходил рядом и следил, чтобы их усилия не увенчались успехом — дома у Ассоль остался жених Тимур, лучший друг Якова.

– Мы взяли всем билеты! Завтра едем в Буш Гарденс! — заявила однажды вечером Светка.