Уволить секретаршу!
Шрифт:
Шофер тем временем по своей привычке вдавил в пол педаль газа и помчался по опасной дороге на скорости, больше подходящей гоночному автомобилю. Серафима решила, что он болен бешенством. Она сжалась в комок, подобрала колени к груди и стала тихо выть.
Шофер снова захохотал и, наконец, сбавил скорость. Вероятно, до него наконец-то дошло, что она боится за свою жизнь. На особо опасном участке он минут пять тащился за трактором, настраивая музыкальную волну на своем приемнике, потом что-то громко сказал и снова выскочил на встречку – прямо перед крутым поворотом. Серафима зажмурилась. Надежду
Сглатывая кислую слюну, заполнившую рот, Серафима открыла путеводитель, который должен был отвлечь ее от дороги. После кратких сведений о посольстве, медицинской страховке и транспорте внутри страны шли «Заповеди истинного черногорца». Первая из них гласила: «Человек рождается уставшим и живет, чтобы отдыхать». Следующая звучала еще более привлекательно: «Все болезни от работы, не умри молодым».
«Ну, и чего с него взять? – подумала Серафима, покосившись на водителя, который вел машину медленнее, чем раньше, но все равно весьма рискованно. – Он просто пытается поскорее разделаться с работой, чтобы завалиться спать». Серафима продолжала колебаться между восторгом и ужасом. Бешеная езда мешала ей наслаждаться пейзажем. Особенно противным было то, что от вылета в открытый космос их отделяли только пучки травы, окаймлявшие обочину.
– Как же так? – не выдержала и сказала она вслух, хотя знала, что шофер ничего не поймет. – Вот же, написано: Евросоюз выделил вам миллионы, чтобы вы тут все себе построили! Неужели нельзя было оставить немножко денег хоть на какой-нибудь заборчик вдоль обрыва?
Водитель ответил ей по-сербски. Ответ был развернутым и наверняка содержал массу полезной информации. Серафима решила, что к тому моменту, как они доберутся до места, она заработает себе гастрит. От пережитых потрясений желудок громко ворчал.
– Будва! – неожиданно возвестил шофер, широко махнув рукой.
На взгляд Серафимы, Будва ничем не отличалась от всего остального – изрезанный бухтами берег, похожий на жадно обкусанный кусок пирога, и насколько хватает взгляда – черепичные крыши. Единственное, что свидетельствовало о приближении к известному курорту – затрудненное движение: шоссе пересекали пешеходы в широкополых шляпах, резиновых тапочках, шортах и парео. Они бродили стадами, как буйволы, и приходилось пропускать их, снизив скорость до благословенных двадцати километров в час.
Серафима против воли напряглась: вдруг она заметит Андрея? Она его сразу опознает – у него потрясающая фигура с рельефным животом, по которому она любила ради удовольствия молотить кулаком. Конечно, никакого Андрея она не увидела. Дорога снова взмыла вверх, ближе к небу. Синее небо, синее море, а между ними, словно прослойка сэндвича, – россыпь больших кораблей и белых яхт. Серафима не знала, куда смотреть – вперед или назад, потому что всюду было невообразимо красиво. Неожиданно прямо перед ее глазами всплыл указатель «Villa Leonsia». Стрелка указывала вниз, и шофер послушно повел машину по ответвлению дороги. Через несколько минут они въехали на территорию огромного пятиэтажного отеля, помпезного, как итальянское палаццо.
Серафима долго думала, давать ли шоферу
Ей страшно хотелось дать на чай еще и мальчику, который переносит вещи приезжающих и отъезжающих гостей. Мила просветила ее насчет того, что такие служащие не получают зарплаты, а забирают себе лишь ту мелочь, которую им платят туристы. Однако мальчика нигде не было видно: вероятно, спортивная сумка Серафимы не привлекла его внимания.
Серафима двинулась к стойке регистрации, достала из сумочки ваучер, предоставленный турфирмой, и приготовилась говорить по-английски, но молодой человек, встретивший ее приятной улыбкой, сказал на чистом русском:
– Добро пожаловать! Вы впервые в нашем отеле?
Вероятно, русских туристов тут было так много, что появился смысл нанимать русскоговорящих служащих.
– Впервые, – призналась Серафима, выкладывая на стойку паспорт.
Ей вдруг стало до ужаса жаль, что целых двадцать четыре года прошли вдали от мандариновых садов и необыкновенной рыбы, которой кишат прибрежные воды.
Наконец, все формальности завершились, и Серафима получила ключ от номера. Повертела в руках, спрятала в сумочку, но не ушла.
– Подскажите, пожалуйста, в каком номере остановился господин Куракин? – спросила она легкомысленным тоном. – Надеюсь, он уже зарегистрировался?
Молодой человек обратился за помощью к компьютеру и через минуту сообщил, что господин Куракин и госпожа Среда, действительно, приехали и заняли номер четыреста пятнадцать.
Услышав фамилию Среда, Серафима помрачнела. О чем она только думала? Почему верила, как дура, что Андрей все-таки приехал один? Какие только мысли не рождались в ее голове! Каких только оправданий она ему не придумала! Все из того же путеводителя Серафима узнала, что Будва считается летней сценой для различных культурных событий. Ее вообще называют городом фестивалей и праздников. Может быть, Андрей участвует в каком-нибудь мероприятии? Его пригласили вести концерт гастролирующей знаменитости или еще что-нибудь в этом роде…
– Я могу позвонить в четыреста пятнадцатый, – прервал ее размышления администратор.
– Нет-нет, я сама зайду туда позже, – поспешно улыбнулась Серафима. – Когда пообедаю. – И она выразительно похлопала себя по животу.
Молодой человек немедленно объяснил, где она может утолить голод. В отеле имелось по меньшей мере три кафе, а также три ресторана, еще десяток был рассыпан по окрестностям. На побережье от ресторанов вообще было некуда деться. Столики стояли прямо на деревянных помостах, и гости могли вкушать пищу и одновременно наслаждаться морским пейзажем, подкармливая стайки подплывающих рыб свежевыпеченным хлебом.