Уйти нельзя остаться
Шрифт:
…
Интересное кино
Увидеть себя на экране мне было удивительно. Первый раз смотрел со стороны. И лицезрение пьяного Зиновия двухлетней давности мне удовольствия не доставило.
На экране я копошился на груди Деревяшки, пуская слюни, и лез ей под юбку. Она дергалась. Чьи-то ладони обхватили ее запястья, и голос Инги снова пообещал историчке группен-секс в случае ее непослушания.
Со стороны Компашки летели советы.
– Давай, Зина! Приспусти ей штанишки!
– Цыть, –
– Ублюдки, – громко и внятно проговорила историчка.
– К вам это тоже относится, мадам. Соблюдайте тишину в студии! Голову убери, – скомандовал мне Стрелок, – нормальный кадр сделать не даешь!
Вот и он с фотоаппаратом мелькнул на экране. Подошел к училке, поправил края ее кофточки так, чтобы они не закрывали бюст, и снова щелкнул.
– Зина, приподними-ка ей край юбки!
Я принялся ее задирать.
– Да не так, балбес, у тебя никакого художественного вкуса нет! С одного краю давай, будто она ножку выставляет, невинных деток соблазняет!
Все заржали.
Деревяшка сопротивлялась, когда Юра толчком свернул ее коленки набок, чтобы видно стало бедро, – но все же сдалась. Я приподнял край ее юбки повыше.
– Ой, нет, не могу-у-у! – раздался вопль Инги. – Это снимать нельзя! Вы только посмотрите на ее панталоны! Все мужское население нашей школы, от первоклашек до физрука, станут импотентами, как увидят!
Парни снова разразились пьяным хохотом.
– Надо их совсем стащить, – заявил я и снова полез к Деревяшке под юбку.
Компашка веселилась, историчка извивалась и сжимала колени, камера несколько раз мазнула по лицам и снова вернулась ко мне. В этот момент я, расстегивая брюки, с блаженной улыбкой идиота почти проорал: «Анна Ивановна, а давайте я вас трахну!»
Компашка за кадром грохнула. Видно было, как Стрелок уронил фотоаппарат и тот повис на его шее на ремешке. Он подошел ко мне, оттащил меня от Деревяшки и толкнул к двери.
– Ступай в ванну, дружок! Дуня Кулакова тебе поможет!
Я исчез из кадра. Деревяшка закрывалась руками, Стрелок что-то говорил. Долетели слова: «…поддержите грудь руками снизу… Уверяю вас, это будет очень красиво, вам понравится!»
Историчка затравленно глянула прямо в камеру…
Затем изображение смазалось, в кадр попал пол, потом окно. Что-то шуршало, гремело, разобрать можно было только отдельные реплики: «руками, руками», «где Зина?», «не сопротивляться».
– Инга, тащи Зину, – услышал я голос Стрелка.
И тут в кадр втолкнули меня. Я задумчиво рассматривал свою ладонь. Зачем-то ее понюхал. Компашка загибалась от хохота за кадром. «Зина», «великий мастурбатор», «полижи еще» – вот и все, что я разобрал в этом гвалте.
Я опустился на пол у ног Деревяшки и вдумчиво вытер
Тут Юра объявил конец художественной съемке.
Историчка застегнулась, брезгливо и в то же время опасливо косясь на меня. Двое парней оттащили меня от нее, и она тут же пропала из кадра. Пора было расходиться – зрелище закончилось. Вскоре голоса Компашки стихли в прихожей. Про видеокамеру все забыли, а она все записывала со своего штатива. Инга и Стрелок остановились возле меня.
– А с этим что делать? – Стрелок потер висок. – Не здесь же оставлять.
– Давай, пока ребята еще не все ушли, пусть его домой оттаранят. – Инга побежала в прихожую, Стрелок волоком потащил меня следом.
Некоторое время на экране можно было наблюдать пустой диван. Потом вернулись Стрелок и Инга.
– Уф, – потер руки Юрик, – теперь она у нас в кулаке. Сейчас пленку проявлю…
– Ты молодец, классно получилось! – сказала Инга и потянулась к нему с поцелуем.
Стрелок положил ей руку на грудь…
Дальше я воочию увидел безумный секс моих одноклассников. На том самом диване, где я недавно раздевал Деревяшку.
Инга, несмотря на упертый в бок нож, задергалась у меня на коленке.
– Дальше неинтересно!
– Да нет, самое интересное еще только начинается! – Я подумал, что она засмущалась из-за того, что происходило на экране.
Я смотрел, как Стрелок крутил Ингу, как хотел, как она стонала под ним… Но странно, возбуждения не пришло. Я отстраненно думал, какая же все-таки шлюха эта наша «королева класса».
После пятнадцати минут кувырканий голый Стрелок, мотая членом перед носом у Инги, спросил: «А Зине-то ты вздрачнула?»
– А кто ж еще? – заржала та. – Сказала ему, чтоб руку свою подставил, чтоб ковер тебе не попортил…
Кажется, я все-таки слегка продырявил ножом Ингин бок. Она взвизгнула и попыталась вскочить с моего колена.
– Сидеть, сука! – бешенство достигло своего предела. – Так это тебя я должен благодарить за два года на нарах? За отсутствие аттестата? За то, что путь в институт мне теперь заказан?
…Как я не убил ее, не знаю. Я схватил ее за волосы и скинул на пол. Оттянул голову назад. Она стояла на коленях и косилась на мою руку с ножом. Ну, прям Миледи, мать твою! Осталось только башку отрезать.
Но мне вдруг стало противно. Гадина, не хватало только действительно из-за нее в тюрьму сесть!
В моей голове метались мстительные мысли. Вот пойду к тому следаку, кассету покажу! Или к Стрелку прямиком. К его папашке с мамашкой: пусть полюбуются!
Эти мысли были куда интереснее, чем Инга!