Уйти вместе с ветром
Шрифт:
Александра ответила ровным голосом:
— Папа умер полтора года назад.
Сергей слегка покраснел:
— Прости, я не знал…
— Он сам просил никого особо не оповещать, — спокойно ответила Александра. — Кто спросит, а так…
Помолчали ещё. Закурили.
— Послушай, Мариша, а ведь нам тоже не помешало бы… — наконец задумчиво сказал Сергей, глядя на жену и выдувая из сигареты клуб дыма, похожий на дистрофичного Змея Горыныча.
— Что нам не помешало бы?
— Попробовать наладить отношения с Тиной. Может, она лучше
— Ребята, это бред какой-то! — всплеснула руками Марина. — С этого начинались старые советские фильмы!
— А чем плохи старые советские фильмы? — удивился Сергей. — На тарелочном телевидении целый канал для них выделили…
— Ну, вы во всяком случае подумайте, — поднимаясь, сказала Александра. — Подумать — это никому не вредно. Завтра я вам позвоню.
— Мы… мы до завтра должны уже всё решить? — опешила Марина.
— Ты сама сказала: «Об этом я подумаю завтра», — подмигнула Марине Александра. И повернулась к Сергею: — «Важные решения надо принимать сразу». Угадай, знаток советского кино, откуда цитата.
Марина потупилась. Сергей смотрел непонимающе.
Александра вышла в прихожую. Виталик хотел подать ей куртку, но она отстранила мальчика и оделась сама.
— Слушай, Сандра, а куда мы, по-твоему, едем-то? — уже в гулкий лестничный проём крикнул Сергей. — Ты небось уже всё продумала, да?
Александра подняла лицо, в сумерках парадной показавшееся неожиданно светлым и молодым.
— Конечно продумала. Соболь. На Кольский, — вроде негромко ответила она, но её голос легко достиг ушей Сергея. — Там в июле пройдёт полоса полного солнечного затмения. Детям будет что вспомнить.
— Как ты думаешь, зачем ей это надо? — закрыв дверь, спросила Марина.
Изогнутый торшер освещал плетёный прикроватный коврик. На тумбочке стояла баночка с кремом, остывал чай в стакане и лежала книга — иронический детектив в мягкой обложке.
— Не знаю, — ответил Соболь. — Чужая душа вообще потёмки, а уж Александра и в молодости была посложней многих. Должно быть, ищет что-то…
— Что же?
— Себя, скорее всего.
— Себя? Тащиться ради этого на Кольский? И нас тащить?
— Я и говорю, сложная она, Александра.
— А я? Я, наверно, простая?
— Ты… — Сергею почему-то казалось, что любой его ответ должен был неминуемо обидеть жену, и он в итоге ответил: — Ты ровно такая, как надо.
— Разговаривать с тобой не хочу, дипломат несчастный.
— Мариша, если не хочешь, можешь не ехать. Если чуть-чуть поприжаться, у нас хватит денег — езжайте с Виталиком на Чёрное море, а я с Тиной… Только надо обсудить и решить, как всё лучше устроить…
— Я уже решила. Мы либо не поедем вообще, либо поедем все вместе.
— Но ведь ты не хочешь. Я же вижу…
— Может быть, я не так проста, как тебе
Глава 5
МАРШ ЭНТУЗИАСТОВ
— Дядя Барон, а это у вас что в компьютере, GPS, да?
— Да, это навигатор. Видишь, в нём карта, как в планшете у твоих родителей, а на ней стрелочка. Она показывает, где мы сейчас находимся и куда движемся. Вот эта оранжевая линия — Мурманское шоссе. Мы — вот здесь, на берегу речки. А вот тут, совсем близко, озеро, но к нему не подъехать, потому что кругом болото.
— Дядя Барон, а…
Барон, высокий человек с тяжёлой тевтонской челюстью и отчётливо намечающимся брюшком, распахнул дверь щегольски зализанного, но всё равно неуловимо неуклюжего «УАЗа-Патриота» и вылез наружу.
— Слушай, Виталик, кончай ты с этим «дядей»… — неуверенно проговорил он. — Давай просто…
— Барон, а чего ты, собственно, хочешь? — сердито откликнулась Марина, которая ходила вокруг пылавшего на небольшой полянке костра и веткой пыталась что-то мешать в ведре, но пламя было слишком высоким, у Марины ничего не получалось, и она злилась. — …Сандра, Соболь, ну хватит уже дров! И так жар — не подойти! Отвыкли костёр разводить? Займитесь чем-нибудь другим! Барон! Ты взрослый человек, а Виталик — ребёнок. Как ещё ему тебя называть? Или по имени-отчеству, или дядей Колей!
Барон поморщился:
— Ну зовут же Тина с Аллой просто Бароном… Не такой уж я ещё старый…
— С Кристининой стороны это ужасная фамильярность, свидетельствующая о распущенности! — отрезала Марина. — Что до Аллы, так она вообще избегает обращаться к тебе напрямую. Если ты заметил, конечно… Именно потому, кстати, что не знает, как тебя называть… Соболь! Я тебе сказала: пошёл вон от костра! Не надо в нём ничего перекладывать, сейчас ведро опрокинешь! Иди лучше место для палатки найди, а то опять на корнях или в яме спать будем!
Барон молча пожал плечами и полез в багажник, разыскивая палатку. Палатку, как и прочее снаряжение, он купил в фирменном магазине непосредственно перед поездкой и теперь не мог вспомнить, как она выглядела. Из общих соображений он решил, что тючок был приблизительно цилиндрическим, но вот цвет… Сначала из багажника был вытащен спальник, потом — плащ-палатка, далее — самонадувающийся английский коврик… Удачной оказалась лишь четвёртая попытка.
Отметив про себя, куда поволок Соболь огромную ярко-рыжую автомобильную палатку давно прошедших времён, Барон двинулся в противоположную сторону. Александра, одетая в туго перетянутый ремнём камуфляж, с ножнами на боку, имела военно-спортивный вид. Она уже расправила крышу палатки между двумя берёзами и теперь ставила на колышки растяжки. Видавшее виды брезентовое «Утро» тоже явно сохранилось со времён общей боевой молодости. Накатившие воспоминания заставили Барона вздохнуть. В этой потёртой, неоднократно штопанной палатке так много всего было когда-то передумано, перечувствовано, переговорено…