Уйын Полоза. Книга первая
Шрифт:
— Плевать. Мне на рубины, и того, что выручишь с продажи хватит. Сейчас я к тебе подъеду, и все обсудим. Я скоро, домой только за документами заскочу. — Максим выключил телефон.
Серега парень пробивной, и у него все получится быстро, и наиболее выгодно. Побухтит немного, повозмущается, но машину продаст. Талант у него к торговле. Ему, в свое время, надо было не в военное училище поступать, а куда-нибудь в институт, где финансами распоряжаться обучают. Вот только не было бы тогда у Гвоздя друга, который бы его двое суток раненного, по лесам тащил, да и самого Максима
***
Каменная река, и летом-то не подходит для пеших прогулок по серым камням, а уж зимой, только больной на голову человек, рискнет попрыгать по обледенелым, покрытым снегом валунам. Но Максиму отступать было некуда, надо идти. Хорошо хоть объяснять никому ничего не понадобилось, ни посетителей, ни дремлющего, то-ли спасателя, то-ли любопытного вахтера в будке у перехода через каменную реку, в национальном парке Таганай, не было, не сезон для посетителей. Если только какой особо любознательный турист забежит фотографии необычные пощелкать, но и того сейчас нет. Повезло, никто не мешает.
Сергей довез его до заснеженной вывески, кричащей:
«Куда б не завели меня дороги,
Пусть в самый на земле далекий край.
Я все равно вернусь в твои чертоги,
Мой сказочный, былинный Таганай».
— Да уж. Зловеще в нашем случае звучит. — Нахмурился Серега. — Может одумаешься?
— Нет. — Максим упрямо сжал губы. — Я должен Настю найти. Она моя жена, и я ее не брошу. — Он неожиданно улыбнулся. — А звучит не зловеще, а ободряюще. Читай: «Вернусь». — Так что все хорошо будет.
— С тобой пойду. — Решительно заявил друг, и то, что он это сделает, не вызывало ни малейшего сомнения.
— Нет. — Мотнул головой Гвоздев. — Я должен это сделать сам.
Как не пытался настойчиво проводить до места, или вообще вместе нырнуть в мир Полоза (если вообще, весь этот мир, не развод сбрендившего старика), Сергей, но Максим настоял на своем.
Он должен быть один, и иметь при себе только нож, флягу с водой, и рубин. Он и так переживал, что драгоценных камней у него перебор, лишних шесть штук, в мешочке, на веревочке на шее висит, вдруг это противоречит правилам, и его не пустят, а уж провожатый тем более лишний, да и рисковать ради себя другом, он ни за что не стал бы.
Максим аккуратно перепрыгивал с одного валуна на другой, сохраняя шаткое равновесие, и едва не соскальзывая в расщелины меж камней, перемещался все выше, и выше по склону, мечтая в душе только об одном, не переломать рук и ног, что было вполне возможно, и не замерзнуть тут, по пути неизвестно куда. Искать его никто не будет, ведь никто не знает кроме друга, а тот будет уверен, что у Гвоздя все получилось, и он уже ищет свою пропавшую жену.
Максим не знал, где находится это проклятое место перехода. Как рассмотреть, в покрытых снегом камнях, нужный ему, черный, когда все они одеты в белые шляпы сугробов? Попробуй, рассмотри. Оставалось надеется только на чудо. Он поднимался все выше, и выше, сгребая руками с камней снег, пытаясь рассмотреть цвет, и ругался про себя, каждый раз при неудаче, вспоминая все нецензурные выражения, которые знал.
— Какого
Все, назад хода больше нет. Он или сгинет где-то там, в неизвестности, или вернет домой жену, свою Настеньку.
— По приглашению владыки, добровольно, требую проводить в мир его. Плату принес рубиновую, ей и поклон бью за переправу. — Прокричал Максим в черную поверхность, остервенело стуча по ней драгоценностью.
Он и сам не понял, что произошло. Вот только, что стоял на камне, и вот уже намокшая одежда, тянет его куда-то в пучину темного, мутного омута. Тело обжигает холодом ледяной воды, которая пытается влезть в сдавленное удушьем горло, ворваться в разрывающиеся легкие.
Не так просто скинуть с себя мгновенно намокшую куртку, гирей тянущую вниз, и не запаниковать при этом, не забиться в истерике, хлебнув, радующейся скорой жертве темной воды. Путешествие рисковало закончится так и не начавшись, утопив главного героя.
Но Гвоздь прошел через такое, в своей недолгой жизни, что заставить его не думать, и поддаться панике, даже в трудной ситуации невозможно. Несмотря на удушье, он неторопливо расстегнул молнию, проверил на поясе в ножнах взятый с собой охотничий нож, потрогал мешочек на шее, скинул прилипающую к телу куртку, и двумя быстрыми гребками поднялся на поверхность.
Серый полусумрак вокруг. Темная, практически черная вода. Неторопливо течет подземная река, по тоннелю вдоль отвесных, гранитных скал, между которыми сверху, образуя жуткий свод, сквозь щели висящих зажатых собственным весом камней, или другой дьявольской силой, пробивается тусклые лучи дневного света. Впереди, на грани видимости, небольшой плоский остров.
Максим поплыл туда, и через короткое время вылез из воды. Колотило от холода так, что он слышал, как стучат собственные зубы. Он скинул с себя одежду, отжал ее на сколько хватило сил, и вновь оделся.
— Что-то не видно провожатых. — Гвоздь разочарованно огляделся. Картина от этого не изменилась, та же река, те же скалы и тот же свод. Тихо как в гробу, даже капли не капают. Он один, и не имеет ни малейшего представления, что делать дальше. — Есть тут кто? — Закричал он, не надеясь, что кто-то откликнется.
— Как не быть? Как не быть? Не ори. — Из воды высунулась морда огромной щуки, и водянистым взглядом воткнулась в глаза парня. — Первый раз человек приходит в мои владения, и просит проводить к Полозу. Чудно это. — Странное существо выползло на камень, рядом с Максимом. — Плату давай...