Узбекские народные сказки. Том 1

Афзалов Мансур Иноятович

– Дорогой отец! Все цари угнетают свой народ, так повелось уж испокон веков. У всякого царя натура волчья, стой перед ним, слушай молча, никуда не повернись, не вздохни, не шевельнись да не вздумай царю перечить. Не то поплатишься головой. Плохо тем, кто у царя на виду, того и гляди беду наживешь. Кругом насилье и разбой. Одни разворовывают казну, другие обдирают народ, тащат, что попало в руки. Беднякам одни лишь мучения и несчастья. Сдирают с них последнее, грабят до нитки. Не знают люди в страхе, при виде царя на троне, как ступить, как поклониться. Царь доволен, что у него порядок

и закон в столице, а что делается в стране, он и знать не желает. Лишь бы пред ним преклонялись и ползали у подножия его трона, гнули б перед ним шеи, словно покорные рабы. Но ты, отец, не горюй. Птицу, конечно, надо найти. Положи в хурджун побольше золотых монет, оседлай коня да поезжай в степь, может быть, и найдется сокол.

Сокольничему понравился совет дочери. Оседлал он иноходца, набил хурджун золотыми червонцами и поехал в степь разыскивать сокола.

Иноходец был такой быстрый, что шестимесячный путь пробежал за трое суток. Сокольничего мучила жажда, но воды нигде не было. Слез он с коня, стреножил его, положил хурджун под голову и, обессиленный, растянулся прямо на голой земле. Он так крепко заснул, что за всю ночь ни разу не просыпался. Уже солнце взошло высоко, уже время близилось к полудню, а он все еще спал.

Мимо шел седобородый старик. Подошел поближе, смотрит – конь стоит, а рядом человек лежит на голой земле. «Спит, что ли? – подумал старик. – Да жив ли он еще? Лежит, даже не шевельнется! Неужели мертв? А ну-ка я узнаю». Старик подошел вплотную, смотрит – человек спит.

– Эй, сынок, спишь, что-ли? – окликнул он сокольничего. – Откуда ты?

Сокольничий вскочил на ноги, почтительно поклонился и сказал:

– Здравствуйте, дедушка. Я сокольничий, царский слуга, был с царем на охоте и потерял его любимого сокола. Три дня и три ночи ищу его, не пил, не ел, просто измучился, лег и заснул здесь. Вот какая беда свалилась на мою голову, не знаю, что делать, где его искать…

– Вижу, сынок, хороший ты джигит, – сказал старик. – Ну что ж делать. Идем ко мне!

– А где ваш дом, дедушка, далеко? – спросил сокольничий.

– Вот здесь, сынок, совсем недалеко.

Старик повел сокольничего к себе домой. Сокольничий очень удивился, когда они остановились перед большим красивым домом. Старик пригласил гостя в роскошную светлую михманхану, устланную дорогими коврами и шелковыми одеялами. Шестьдесят окон михманханы выходили на просторный двор. Там было вбито пятьсот кольев, к каждому колу была привязана уздечка, а сверху повешена торба из шерстяной ткани.

«Даже у нашего царя нет таких роскошных комнат, такого богатства, – подумал сокольничий. – Кому же принадлежит все это? Должно быть, какому-нибудь царю или богачу».

Между тем старик принес чай, лепешки и всякие вкусные яства, затем усадил сокольничего и принялся угощать его. Немного погодя он сказал:

– Не обижайся на меня, сынок. Неудобно мне расспрашивать, но все же я хотел бы знать, как это с тобой беда приключилась?

– Эх, дедушка! – сокрушенно сказал сокольничий. – За что же мне на вас обижаться? Расскажу вам все по порядку. У нашего царя был любимый сокол. Как схватит он дичь, уж из его когтей не вырвется. Царь так любил своего сокола, что

повесил на ноги его бубенчики из чистого золота. Но недавно быстрокрылая птица опередила его, и сокол с досады свернул в сторону и скрылся из глаз. Я выпросил у царя сорок дней сроку и выехал на поиски. Сегодня вот уже четыре дня, как я ищу пропавшего сокола, но никак не нападу на его след. Дедушка, вы спросите у здешних жителей, может быть, кто-нибудь видел и знает, где он.

– Да, сынок, хорошо б тебе найти пропажу, – сказал старик.

Сокольничий посмотрел в окно и увидел за невысокой стеной во внутреннем дворе три золотые юрты. Одна из них большая, другая немного поменьше, а третья еще меньше. Вдруг из крайней юрты выбежали три девушки. Одна из них высокая, другая пониже ростом, а третья совсем низенькая. С веселым смехом они забежали во вторую юрту, потом из второй в третью. Так, резвясь и играя, бегали они из юрты в юрту.

– Чьи это юрты, дедушка? – спросил сокольничий.

– Это наши юрты, сынок, – ответил старик.

– А кто эти девушки, бегающие из юрты в юрту? Чьи они?

– Это наши дочери.

– Все они от одной матери, или у каждой другая мать?

– Все они дочери одного отца и одной матери, сынок.

– Они у вас уже замужем, или еще не выданы?

– Нет, еще ни с кем не помолвлены.

– А как вас зовут, дедушка?

– Мое имя, сынок, Нодир Эльбеги.

– А это царские земли или ваши?

– Здесь владения наши, сынок. Я кормлю пятьсот коней, пятьсот лихих наездников-джигитов едят мой хлеб. Вот какие владения у нас.

– Ну, теперь я поеду, – сказал сокольничий.

– Нет, сынок, поедешь завтра, а сегодня переночуешь у нас. Вот уже четыре ночи к нам прилетает какая-то птица с золотыми бубенчиками и садится на среднюю юрту: может быть, это и есть твой сокол, – сказал Нодир.

– Дедушка, а в какое время она прилетает?

– Когда люди спят, в полночь, – ответил старик. – Прилетает он и садится на верхушку вот этой золотой юрты, а на заре, рано-рано, пока все еще спят, он улетает. Ты ложись спать и спи себе спокойно, а как только она прилетит, я тебя разбужу.

Сокольничий уснул. В полночь, звеня бубенцами, прилетела птица и села на верхушку золотой юрты. Тотчас же в михманхану вошел старик и стал будить охотника.

– Вставай, сынок, птица прилетела. Встань скорей, открой глаза-то, посмотри, твоя ли это?

Сокольничий вскочил с постели, подошел к окну, видит – на средней юрте сидит его пропавший сокол.

– Ах, мой дорогой сокол! – обрадовался сокольничий, – из-за тебя я бросил дом и семью, жену и детей, скитаюсь по степи, ищу тебя!

Биё-биё! (Биё, биё! – Приди, приди! (тадж.)) Гуль-гуль-гуль! Иди сюда, иди! Лети, садись мне на руку, – позвал он птицу. Услыхав знакомый голос, сокол слетел с верхушки юрты, влетел в открытое окно и сел на руку сокольничему.

Обрадованный сокольничий приласкал его, погладил и, закрыв окно, сел с ним на мягкую подстилку. Потом похлопал его по крылу, сокол взлетел и сел на подоконник, а сокольничий лег спать. Проснувшись на заре, он с нетерпением ждал прихода хозяина. Когда старик вошел в михманхану, сокольничий сказал ему с радостью: