Узел времён
Шрифт:
Чередуя слова и образы, Рия попыталась рассказать Грондину про потрясающую девушку с золотистыми волосами, которая только что приходила к ней во сне. Та же самая девушка, которая предупредила ее о птицедеревьях в мире духов. Но сейчас она была прозрачной, будто соткана из воздуха или воды. Она была очень возбуждена и встревожена. Как и прежде, что-то кричала на незнакомом Рии языке. Но в этот раз ее слова сопровождались яркими образами и эмоциями, и Рия четко поняла их смысл. Внутри опухшей раны, нанесенной брошенным Сульпой маленьким дротиком, скрывается нечто страшное и необъяснимое.
— Сны и видения — не одно и то же, — сказал Грондин. — Не всегда следует верить им.
— Я уже однажды видела эту девушку, — ответила Рия. — Мне помогли встретиться с ней «Маленькие Учителя». Тогда я была в опасности, и она меня предупредила. Поэтому я верю ей и теперь.
Грондин остановился. Вместе с Дриффом они поставили носилки на землю. Рия никак не могла привыкнуть к дикому взгляду голубых глаз Иллимани, не могла и понять, что за чувства в них скрываются, но как можно вообще надеяться хоть когда-то понять, что за мысли в голове у такого дикаря? Остальные продолжали идти вверх, в гору. Грондин присел рядом с ней, держа в руке маленький острый разделочный нож. Рия поглядела на опухоль на бедре.
— Вскрой ее, — сказала она. — Надо выяснить, что там внутри.
Боль, пронзившая Рию, когда Грондин начал копаться ножом в ране, была такой, какой девушка не испытывала еще никогда в жизни. Хотя она старалась сдержаться, но ее крики огласили все вокруг, по лбу потек пот, а с губ потоком летели ругательства. Дрифф тоже сел рядом и крепко держал ее, а Грондин продолжал резать. Затем из раны будто что-то выскочило, а следом хлынули кровь и гной.
Грондин потрогал рану пальцами. Болело куда меньше.
— Внутри ничего нет, — сказал он.
— Нет! Есть! Режь глубже!
— С ума сошла, — ответил Грондин.
Обливаясь потом, дрожа, с кружащейся от боли головой, Рия стряхнула с себя руки Дриффа и резко села, схватив Уродца за жилет.
— Ты должен резать глубже, — мысленно приказала она, пристально глядя ему в глаза.
— Боюсь повредить тебе ногу. Ты можешь стать хромой. Там ничего нет, — нерешительно ответил Грондин.
Раздраженно вздохнув, Рия выхватила у него из рук нож.
— Тогда я сама это сделаю.
Грондин аккуратно забрал у нее нож. Рия чувствовала, что ему нелегко совладать с эмоциями.
— Еще раз разрежу, — согласился он.
— А-А-А-А! — заорала Рия, когда нож вошел в рану. Боль была невыносимой, но, когда она осознала, что больше не может терпеть, нож наткнулся на нечто, глубоко засевшее в ее ноге.
Нечто извивающееся.
Наклонившись вперед, Грондин поглядел в рану, снова коснулся ее ножом, хмыкнул и внезапно резко повернул руку в запястье. Внутри раны что-то снова изогнулось и резко дернулось, и Рия ахнула от нового взрыва боли.
Потом поглядела вниз.
На кончике ножа Грондина извивался черный червь, то ли опарыш, то ли какая-то личинка длиной с человеческий язык. Нож проткнул его, но он все еще был жив. Червь вцепился в плоть Рии одним концом, утолщенным и покрытым мелкими крючками.
Положив червя на булыжник, Грондин разрезал его пополам. Но каждая половина тут же начала жить своей жизнью, так, будто вместо одной личинки стало две.
Дрифф в ужасе глядел на них.
— Сульпа? — прошептал он.
Судя по интонации, это был вопрос. Видимо, в суматохе бегства он не видел, как его недавний владыка бросил в нее маленький дротик.
— Да… они — творения Сульпы, — ответила Рия, с трудом вставая и превозмогая боль.
Извивающиеся черви уже подползли к краю булыжника, оставляя за собой кровавые следы. Нельзя было позволить им доползти до мягкой земли. Но прежде, чем избитое тело подчинилось Рии, Грондин шагнул вперед и жестко ухватил тварей пальцами. Рия почувствовала, как он мысленно разговаривает с Дриффом, но не поняла о чем. Дрифф мгновенно подбежал к деревьям и принялся сооружать небольшой костер, так, чтобы ветви и листья деревьев рассеяли его дым.
Грондин пошел к нему, следом похромала Рия. Она подошла как раз когда Грондин бросил тварей в огонь и прижал их палками. Они начали извиваться, потом испустили стон, похожий на человеческий, раздулись до размера кисти руки взрослого мужчины, корчась и трепыхаясь, а потом с громким хлопком лопнули, оставив после себя клубы едкого черного дыма. Мелкие остатки их черной плоти затрещали и обуглились, и вскоре в костре ничего не осталось, кроме пламени и рдеющих углей.
Рия поглядела вверх, на кроны деревьев, где, казалось, все еще висел дым. Все кончилось или нет? Или следы тварей, созданных Сульпой, так и останутся здесь и помогут ему выследить их? В любом случае, больше они ничего сделать не могут. Рия развернулась в сторону гор, и тут у нее закружилась голова и потемнело в глазах. Она начала падать, едва осознав, что сильные руки Дриффа подхватили ее прежде, чем она коснулась земли.
И провалилась в забытье.
Глава 66
— Слава Богу, — послышался голос Баннермана. — Похоже, она возвращается.
Леони снова была в собственном мире. Она еще не открыла глаза, но четко понимала, где находится. В душном темном помещении, на матрасе, на ноги наброшено легкое одеяло. Она слышала жужжание насекомых, их стук в оконное стекло. Баннерман и тот, с кем он разговаривал, сидели рядом с ней, и один из них мягко держал ее за руку.
Она открыла один глаз.
Здорово, это же Мэтт!
Полсекунды Леони радовалась, пока к ней не вернулась память обо всем, что произошло в мире Рии.
Девственные горы и равнины.
Ужасная угроза, исходящая от Сульпы и Иллимани.
Удалось ли ей предупредить сестру насчет маячка в ее ноге?
Или она, на хрен, облажалась?
Леони была довольна тем, что ей удалось убить тварей, посланных Сульпой, но если ее лихорадочная попытка в последний момент передать девушке это простенькое послание потерпела неудачу, то все это будет напрасно.