Узелок [СИ]

Калашников Сергей Александрович

Их мамы познакомились в роддоме. Выяснилось, что живут они в одном дворе. Потом часто поручали друг другу присмотр за своим чадом, отлучаясь по делам. Так и сдружились. В ясли Воха и Танюшка пошли вместе. Затем одна группа в детском саду и, наконец, один класс.

Они сразу уселись вместе за третью парту среднего ряда, да так и сидели год за годом, ни разу не поссорившись. Их даже не дразнили женихом и невестой, настолько естественно они оказывались всегда вместе. И в школу, и из школы, и на любые мероприятия.

Когда ей захотелось заниматься балетом,

он тоже туда пошел. В кружке не хватало мальчиков. И мужественно по три раза в неделю посещал эти занятия, хотя тянуло его совсем к другому. Ему нравился настольный теннис. Отличная реакция давала ему хорошие шансы в этом виде спорта. Но это удовольствие он себе позволял только по субботам.

Вот и сегодня первого сентября они, как обычно, заняли свои места в классе. Первый урок учебного года начался традиционно: учительница ввела в класс новенькую и представила: "Наташа Коноплянникова". Едва взглянув на нее, Воха обомлел. Она. Только вместо стрижки короткая русая коса. Ну и одета, понятно, не в комбинезон.

На перемене ее окружили девчата и устроили форменный допрос. Откуда, почему, кто родители и так далее. Подойти к ней Воха смог только после третьего урока. В его планы не входило афишировать их знакомство.

– Как нога, - спросил он, будто продолжая разговор.

– Порядок. И ключица срослась, - ответила она также естественно.

– А это парик?
– глазами он показал на голову.

– Нет, мои. Можешь подергать.

Не почуяв шутки, он потянул ее за косу и озадаченно пробормотал:

– Ну, вы даете!

– Ты зачем новенькую обижаешь?
– Зойка Кочетова, от всех бочек затычка, тут как тут. Никого же рядом не было!

– Не обижаю, а проверяю, хорошо ли парик приклеен.
– С этой особой шутки в сторону. Разнесет, не помилует.

– Какой парик?
– Зойка озадачена.

– Она же с Сириуса. Прилетела на летающем блюдце, надела парик и скорее к нам.

– Зачем?
– Зойка заинтригована.

– Их интересует наша программа по обществоведению. У них на Сириусе проблема с организацией демократического общества, и им нужен наш опыт.

Уже полкласса обступило их. Воха редко открывает рот, но каждое его выступление - шедевр. Не поймешь, где шутка, а где всерьез. Но потом есть что приятно вспомнить. Даже учителя с ним ухо держат востро.

– А ты откуда знаешь?
– не унимается Зойка.

– Она приглашала меня чинить ее блюдце. При посадке отбила край об осину, и оно не хотело улетать, пока мы его обратно не приделали.

– Как?

– Посредством веревочной петли и палки.

Зрители зафыркали, и Зойка поняла, что это над ней. Надулась и отошла.

– Ты где обосновалась?
– Это Воха уже Наташе.

– У бабушки, в Садовом переулке.

Звонок подвел черту под их разговором. А на следующей перемене его отозвал Колька из одиннадцатого "Б" и пригласил выйти за гараж. Там между забором и задней стеной сарая, в котором стояла школьная машина, находилось место традиционных мальчишеских кулачных разборок.

Воха не сильно удивился.

Его частенько приглашали для "разговоров". Однако Колька слыл парнем разумным и покладистым, и с ним можно было попробовать ограничиться беседой. Но сам спрашивать не стал. Несолидно.

Колька и не думал предъявлять претензий. Едва они оказались в укромном месте, повернулся и врезал в ухо. Воха, однако, не сплоховал. Увернулся и заехал локтем по ребрам. Колька парень не хилый. На голову выше, на два года старше и не трус. Но и Воха не прост. Он увертлив и подвижен. Через три минуты у Кольки разбита губа и фингал под глазом, а у Вохи ссадина на скуле и аналогичный бланш. Запыхавшись, они делают шаг назад и переводят дух.

– Ты чего?
– выдыхает Воха.

– Оставь Таньку, - шепелявит Колька. Кажется, у него стало на один зуб меньше.

– Тю, дурной, - Воха настолько "удивлен", что даже опускает руки, - ты и с братом ее тоже бы подрался?

– У нее нет брата.
– Колька разгорячен и готов снова в драку.

– Я за него. И если обидишь - держись.

Колька расслабляется.

– Так ты не... ну...

– Не нукай. У нее своя голова. Хоть со всем светом передерись, не поможет. Пошли. Еще на урок успеем.

Таня достала из портфеля три старинных пятака и сноровисто закрепила их пластырем на Вохином фасаде. У нее всегда с собой припасено кое-что на подобный случай. Не то чтобы он записной драчун. Скорее наоборот. Не любит он этого дела. Беда в том, что Танюха чудо как хороша. Ну, просто красавица. И парни, прежде чем начать за ней ухаживать, считают необходимым "проучить кавалера". Не будет же Воха объяснять, что их отношения чисто дружеские. Тем более, что он в этом не вполне уверен. Да и бьют обычно раньше, чем спрашивают. Так что приходится носить отметины и славу забияки.

Мышцы у него как у взрослого мужчины. Балет не шахматы, а партнерши не пушинки. Так что, в худшем случае, потасовки заканчиваются для него вничью. "Ты меня без ухажеров решил оставить", - шутит обычно Таня, врачуя его синяки. Но сегодня она встревожена.

– Ты его не сильно?
– Она уже догадалась, с кем он нынче схлестнулся, и переживает. Причем не за него. Ну, погоди, "Прекрасная Елена"!

– Нет, не сильно. Врач сказал - через месяц все срастется.

– Какой врач?

– Ну не врач. Фельдшер со скорой помощи.

Таня словно пощечину получила. Побледнела и обмякла. Впервые такое за ней наблюдается. Наверное, за лето, пока Воха был у деда, этот Колька времени даром не терял.

– Да нет, только губа разбита. Извини. Не знал, что для тебя это всерьез.
– Воха не садист.

Домой они, как всегда, идут вместе. Не успели отойти и полсотни шагов, Таня на ходу достала зеркальце и поправила прическу. Конспираторша. Оглянувшись, Воха видит Кольку, который с независимым видом следует за ними. А ведь у него на урок больше. "Да, дело серьезно" - понимает Воха и "вспоминает", что не переписал расписания уроков. Жаль, конечно, хорошую дружбу. Но он слышал, что девочки взрослеют раньше.