Ужас болот
Шрифт:
Рабочий опустил куб в воду, чтобы остудить его, затем дал его Гилстейну, который протянул его самому сомневающемуся журналисту:
– Золото! Стоимостью приблизительно в тысячу долларов.
– Черт меня побери!
– выдохнул репортер.
– Мне кажется, это действительно золото.
– Это вам, - сказал агент прессы.
– Можете подвергнуть его экспертизе, когда вернетесь в Лондон.
– Что?
– вскричал писака.
– Это мне?
Гилстейн самодовольно улыбнулся:
– Здесь будет сделан кубик для каждого из вас, джентльмены.
Оранг просунулся вперед. Он взял золотой кубик из рук весьма неохотно согласившегося репортера, поскреб его и рассмотрел поближе, затем отдал его назад с несколько озадаченным видом.
Это было золото!
В течение следующих пяти минут стояла суматоха.
Служители британской прессы были не так высоко оплачиваемы, как парни из Соединенных Штатов, и сообщение о том, что им дадут кусок золота стоимостью в тысячу долларов, было потрясением, сравнимым, пожалуй, с ударом молнии. Наконец они протрезвели.
– Послушайте, - спросил один, - какая вам в этом выгода?
– Никакой выгоды, - настаивал Гилстейн.
– Эти образцы послужат для того, чтобы быть подтверждением вашим статьям, которые вы напишете, когда вернетесь в Лондон.
Один журналист в задумчивости поскреб в затылке:
– Но зачем вы прилагаете столько усилий, чтобы это попало в газеты?
– Я объясню вам, но это не для печати, - сказал агент прессы.
– Провалиться мне на этом месте!
– Уимэн Миллс, владелец, король и единственный правитель Магна Айленда, настроен против того, чтобы отдавать свои деньги множеству прихлебателей правительства в виде налогов.
– Налоги становятся ужасны, - согласился репортер.
– Точно! Вот почему завод был построен здесь. Это независимый остров. Соответственно, не платятся налоги, что дает огромную выгоду. Если мы получим десять миллионов долларов за золото, мы должны будем заплатить по крайней мере половину в качестве налога. Ну и нам, естественно, это не нравится. Покупка острова была для нас выгодной сделкой.
Газетчик хихикнул:
– Хитро!
– Мы собираемся пожертвовать треть нашего золота на благотворительность, - сказал Гилстейн.
– Я бы хотел, чтобы вы это опубликовали.
– Конечно, - согласился репортер.
– Но откуда такое желание видеть это в газетах?
– Частично - филантропический дух со стороны Уимэна Миллса, - сказал агент прессы, - и частично - бизнес. Видите ли, если мы вызовем сочувствие у общественности, поднимется большой крик, в том случае если правительство Англии попытается захватить остров.
– Может ли оно захватить его легально?
– Нет, сэр! Наши адвокаты тщательно все продумали, прежде чем мы купили это место.
Какой-то человек вошел в цех. Он выглядел возбужденным и, отозвав в сторону Гилстейна, заговорил быстрым шепотом.
Оранг тщательно всматривался, его уродливое лицо стало бледнее его белого грима. Док Сэвидж обладал непревзойденной способностью
Посланник проговорил:
– Мы только что схватили человека, которого зовут Шпиг, и он один из помощников Дока Сэвиджа.
Остальное Орангу разобрать не удалось.
Оранг запустил руку под мышку. Охранник, стоящий рядом, стал вытаскивать оружие, но замер, когда обнаружил, что на него смотрит круглое дуло суперпистолета, который вытащил Оранг.
– Руки вверх, живо!
– проскрипел Оранг и выплюнул свою черную сигару.
Гилстейн воскликнул:
– Что это значит?
– Это значит, что если твои парни не будут делать то, что я скажу, тебе придется плохо!
– сказал Оранг со злобным скрежетом в детском голосочке.
– И это значит, что я собираюсь докопаться до того, что за всем этим стоит, даже если мне придется взорвать все здесь к чертовой матери!
У Оранга была одна черта характера, которая явно была в нем лучшей: он любил яростные, непредсказуемые действия. Когда он попадал в затруднительное положение, у него была привычка буквально прорубать себе выход и вырываться наружу. И теперь он решил начать свой прорыв.
Гилстейн попытался что-то сказать, но был настолько обескуражен, что мог только заикаться.
Оранг снял свои очки, отбросил их в сторону, и они разбились о бетонный пол.
Репортер незаметно отвел руку за спину, зажав в ней кусочек золота, очевидно задумав швырнуть дорогой желтый кубик в Оранга.
– Если ты считаешь себя отличным стрелком, выходи вперед и кидай его, - посоветовал ему Оранг.
Газетчик вздрогнул и уронил золотой кусочек.
Гилстейну, дрожащей рукой указывающему на Оранга, удалось наконец вымолвить:
– Это не газетный репортер! Я с самого начала подозревал его! Охрана, стреляйте в него!
Пистолет Оранга выстрелил. Гилстейн высоко подпрыгнул в воздух и упал. Он стал кататься по земле, прижав руку к боку.
Репортеры увидели, как темно-красная жидкость стала просачиваться сквозь пальцы агента прессы, но они не знали, что рана была только поверхностная, сделанная "милосердной" пулей. Когда Гилстейн распростерся на полу без движения, все решили, что он мертв.
– Убийца!
– обрушились журналисты на Оранга.
Оранг заметил снаружи охранника, прятавшегося у одного из окон. Он выстрелом выбил стекло в окне, но охранник проворно нырнул вниз, а потом, просунув ружье внутрь, стал яростно стрелять.
Газетные репортеры, толкая друг друга, пытались спрятаться за громоздким железным резервуаром по добыче золота.
Другой охранник решил воспользоваться поднявшейся суматохой и подстрелить Оранга. Оранг моментально выбросил вперед кулак, с которого была сбрита обычная его гвоздеподобная щетина, и охранник, волчком закружившись на месте, упал без чувств, - Оранг вполне мог разогнуть лошадиную подкову голыми руками.