Ужасы Фобии Грин

tapatunya

— Он — это Крест?

— Он — это Крест, — старушка неохотно произнесла его имя, видно было, что оно ей не нравилось. — А ведь каким был младенцем! Пяточки розовые, животик кругленький!

У Фобии всегда было хорошее воображение, но представить этого наполовину седого зверя младенчиком с розовыми пяточками и круглым животиком у неё не вышло.

Она попыталась вспомнить историю. Мёртвый Наместник сидел на троне около двухсот лет. Был ли его верный пес, наёмник Крест у подножия трона все эти года? А может он зубами прогрызал власть для своего господина? Или пришёл уже к закату его величия, понадеявшись

на сильное покровительство? Таких подробностей Фобия не помнила. В памяти был лишь графический рисунок «Пленение убийцы», на котором с десяток гвардейцев скручивали яростного мужчину.

Сто пятьдесят лет понадобилось властвующим командорам, чтобы решить, что бывший пёс мёртвого Наместника больше не покажет зубы.

Интересно, почему они его не убили вместе с хозяином?

03

Послонявшись по лагерю, Фобия нашла идеальное место для ночевки — у пахнущего молоком тёплого бока коровы Киски. Кто и зачем назвал корову Киской, Фобия не знала. Но ей нравилось смотреть на её неторопливо жующую морду, плавное движение хвоста, нравилось вслушиваться в ровное и мощное дыхание. Засыпая на её боку, Фобия поднималась и опускалась вместе с вдохами и выдохами, и ей снилось, что она спит на лодке, которая покачивается среди озера.

Почему в её снах было теперь столько воды, которую она смертельно боялась наяву, Фобия не понимала.

К причудам трусихи Грин в лагере относились равнодушно. Здесь были все такие… причудливые.

Кроме девятнадцати воспитанников, нянюшки Йокк и дежурного по лагерю Креста посреди леса так же обитал бывший корабельный кок с нелогичным прозвищем Боцман. Он не умел готовить, и еда у него всегда получалась или сырой, или подгорелой. Зато он чудесно умел рассказывать диковинные истории.

Жили здесь и несколько педагогов — томная и нервная старая дева Сения Криг, глухонемой Эраст Лем и семейная пара — Ола и Епсинн Нексы. Нексы всё время ругались, чуть ли не каждый вечер уходили друг от друга навсегда и ночевали в самых неожиданных местах.

Был в лагере и свой психолог. По слухам, Крест подружился с ним в тюрьме — они лет шестьдесят перестукивались через стену. Могучий и неразговорчивый истинный маг Оллмотт обладал такой зверской физиономией, что при одном взгляде на него нервы сами собой исчезали. В ряде случаев — насовсем.

Прислуги в лагере не водилось. Убирать, стирать, ухаживать за животными приходилось самим трудным псевдомагам. Крест верил в трудотерапию. А ещё в то, что физические упражнения с лёгкостью заменят таблетки от депрессии.

Зато при лагере обитала приблудившаяся нечисть — бывшая русалка Несмея, которая когда-то отказалась от хвоста, и тюремный призрак Цепь, безоговорочно влюблённая в Креста. Ради него она даже покинула привычное место обитания и теперь болталась по лесам, пугая звоном кандалов ворон и зайцев.

Сказать, что жизнь в лагере казалась Фобии чем-то нереальным, — значило бы промолчать.

Фобия родилась в богатой семье. Нет, не так. Фобия родилась в очень богатой семье. При жизни Мёртвого Наместника её предки были бедняками, зато, когда грянула революция, сумели отличиться, и первый Командор пожаловал им земли и титул. Дальнейшие Грины рьяно приумножали капиталы.

Так получилось, что многолетнее

благополучие здоровых и красивых Гринов на Фобии дало сбой. Девочка появилась на свет дважды больной. Мало того, что она была псевдомагом (откуда только эта зараза прицепилась к малышке — ведь всё её родственники были нормальными людьми), так ещё и была подвержена необоснованным и мощным приступам паники.

Родители отдавали её в лучшие лечебницы. Платили за содержание Фобии немыслимые деньги. Навещали её так часто, как умели. Но вот с младшей сестрёнкой не познакомили. Не показали Холли даже через стекло. Испугались, что старшая больная дочь поломает младшую, здоровую. Фобия их не осуждала. Ей просто иногда становилось интересно, о чём думает неведомая ей Холли, чьи фотографии лежали на дне её больничного чемоданчика.

Случай, приведший Фобию в лагерь, произошел при переезде из одной лечебницы в другую. Папа Грин любил раз в несколько лет менять учреждения в слепой надежде, что в следующем его несчастной дочери станет лучше. Лучше не становилось, и Фобия снова брала в руки свой больничный чемоданчик и меняла врачей и палату. Больше в её жизни, по сути, не менялось ничего. Лечение состояло из бесконечных бесед с психологом — чаще через толстое стекло, да из разноцветных таблеток — их подавали в специальном окошечке вместе с едой.

На этот раз переезд был мучительным — впервые в жизни у Фобии появился друг, санитар Омо. По вечерам, когда персонал отделения приглушал свет, они разговаривали с Омо через стекло, и иногда играли в шахматы — он двигал фигуры по командам Фобии.

Поэтому из-за расставания с ним она была крайне расстроенной. А когда в окошке больничной машины она увидела стадо антилоп, то выброс ужаса был таким мощным, что пробил защиту автомобиля и накрыл детский праздник в парке. Члены спортивной команды «Антилопы» ещё долго жалели о том, что пошили себе костюмы с такими натуральными рогами на головах.

Вот тогда-то главврач лечебницы и сунул в руку папе Грину бумажку с координаторами лагеря. На словах он предупредил, что проект экспериментальный, Минздравом не слишком одобренный, и за последствия никто не отвечает. Но хуже уже не будет.

Фобия подозревала, что он просто боялся принять у себя такую буйную пациентку.

Как бы то ни было, после света и хрома платных палат, невозмутимого персонала и солнца лишь за окном, хвойный лес стал откровением. Комары. Запах костра. Прозрачная ароматная смола на деревьях. Занозы, чёрт побери, на руках. Слова «чёрт побери», услышанные вживую, а не по телевизору. Впрочем, Крест ещё и не так ругался, когда гонял псевдомагов по спортивной площадке.

Едкий пот щиплет глаза. Дышать больно, дыхание клокочет внутри Фобии. Мышцы болят. Нет, ещё пока не мышцы — ещё пока зародыши мышц. Легкая полнота, которая невольно появляется при многолетнем больничном режиме, усложняет бег.

Умереть. Упасть. Встать. Бежать. Крест. Убить. Дышать. Жить.

Псевдомаги взрослеют медленно. Не так медленно, как истинные маги, но медленнее людей. Они выбрасывают в чёрные дыры секунды своей жизни, расставаясь с частичками себя. Каждый раз, когда случается энергетический хаос, псевдомаги что-то теряют. И приобретают. А что именно — никогда не угадаешь заранее. Да и потом не очень разберёшь.