Ужин с шампанским
Шрифт:
Н и к и т и н (размахивая руками). Давайте же наконец поговорим честно. Чего вы все боитесь? Почему никто не говорит искренне? Вас сошлют, посадят за решетку?
Г о л о с а. Нет.
Н и к и т и н. Расстреляют? Чего вы трясетесь?
Г о л о с. А если выгонят?
Н и к и т и н. У нас что, безработица? И кто посмеет? Если мы все вместе… Только говоря правду, можно жить. А иначе жить не стоит.
С у д а р у ш к и н (к Метелко). Молод.
М е т е л к о.
Н и к и т и н. Вы хоть раз попробуйте! Вот вы, в первом ряду. Расскажите, как попали в наш институт?
С о т р у д н и к (встает). Как? Пришел. Документы оформил.
Н и к и т и н. По призванию? Или случайно?
С о т р у д н и к. Честно?
Н и к и т и н. Мы здесь все честно говорим.
С о т р у д н и к. Встретил товарища. Вместе учились. Позвал он меня сюда. Дал два своих телефона, но по ошибке назвал служебный — домашним, а домашний — служебным. И вот я звоню ему якобы на работу. «А он прилег», — отвечают. — «То есть как? Плохо с ним, что ли?» — «Почему — плохо? Просто прилег, устал». Что ж за учреждение, думаю, где можно прилечь, отдохнуть? Ну и решил…
Д а л и д а д з е. Прекратить безобразие! (Никитину.) Уж не ученик ли вы Савойского?
Н и к и т и н. Я наслышан о Савойском. О том, как его изгнали из этих стен. И признаюсь, кое-что из его методов собираюсь взять на вооружение. Например, свободу выполнять так много работы, как мне по силам!
Шум, ликование в зале.
С у д а р у ш к и н. Вдруг сейчас заметят? Что будет!
М е т е л к о. Этот парень нам подойдет.
Затемнение.
В просторном, кабинете на стенах — оттиски будущих газетных полос. Во главе стола — И п п о л и т о в. Вокруг стола — сотрудники газеты, среди них О р е л и к и В о л о д я.
И п п о л и т о в. Что ж, товарищи, планы двух следующих номеров мы утвердили. А вот что касается отдаленных перспектив… Мне кажется, стоило бы подумать о статье, где вновь будет поставлен вопрос о повышении роли коллектива в управлении производством.
О р е л и к. Такая статья в редакции уже есть. Доводим ее до кондиции…
И п п о л и т о в. Дело даже не в самой статье… Надо, чтобы высказался не журналист, а рабочий, служащий, ученый…
О р е л и к. Именно такой человек у нас и выступает. (Строго смотрит на одного из сотрудников, тот кивает.)
И п п о л и т о в. Еще одно соображение. В последнее время, мне кажется, выросло число разводов. Я прав или не прав?
С о т р у д н и к и (хором, нестройно). Правы, правы.
И п п о л и т о в. В чем тут причина? Не сказывалась ли общая атмосфера
О р е л и к. Такая статья в портфеле редакции уже есть.
И п п о л и т о в. Надо, чтобы какой-нибудь специалист, демограф, не сам вдруг заговорил об этом, а его побудило бы письмо читателя.
О р е л и к. Именно так статья и построена. Он отвечает на письма.
И п п о л и т о в. И письма есть?
Г о л о с. Еще нет, но уже пишут.
Все смеются.
О р е л и к. Вы недооцениваете коллектив, которым руководите.
И п п о л и т о в. Пожалуй. А вот я еще подумал…
О р е л и к. Статья уже заказана. Будет представлена вам завтра.
Все смеются и расходятся. В кабинете остаются Орелик и Володя.
О р е л и к. Чего такой мрачный?
В о л о д я. Наши планерки превратились в университет вранья.
О р е л и к. Не перебарщивай. Обычная текучка.
В о л о д я. А я не хочу. Не желаю так. Острый, нужный материал не планируете, не пускаете.
О р е л и к. Руководство в моем лице прочитало твою статью.
В о л о д я. И что думает руководство?
О р е л и к. Где подтверждение, что все это правда? Что этот самый Никитин не рвач, не жулик, не очковтиратель?
В о л о д я. Я же дал вам дневник.
О р е л и к. «Дневник», «дневник»… Не будь таким доверчивым. Он хороший, а начальство его… Ты в курсе, что институт, который поливаешь грязью, идет навстречу славному юбилею?
В о л о д я. Слышал.
О р е л и к. Значит, понимаешь, что некоторым выгодно… Как бы это сказать?..
В о л о д я. Прямо.
О р е л и к. Выгодно заварить кашу, омрачить праздник. Многие, увы, пользуются ситуацией для сведения личных счетов…
В о л о д я. Увы.
О р е л и к (передразнивает его). Почин… Инициатива… (Вздыхает.) Эх, молодые — неразумные… Иди и подумай.
Появляется с е к р е т а р ь.
С е к р е т а р ь. Мстислав Борисыч, к вам посетитель. Говорит, вы назначили.
О р е л и к. Пусть войдет.
С е к р е т а р ь уходит, появляется Д а л и д а д з е.
Д а л и д а д з е. Вы позвонили — я примчался.
О р е л и к. Присаживайтесь. Тут у меня любопытный документ. Взгляните. (Передает тетрадь.)
Д а л и д а д з е. Это что, простите?
О р е л и к. Дневник. Ваш Никитин ведет.