Узница Нод-Алора
Шрифт:
— И правда... зачем... — ошеломленно пробормотал парень, но быстро пришел в себя, так как еда на сковороде уже собиралась сгореть.
На самом деле я немного необычно себя чувствую. Он такой вежливый и послушный, что я ощущаю некое садистское удовольствие издеваясь и подшучивая. Это не редкость, когда жертва становится агрессором, но тут дело не только в этом. Страх никуда не ушел, но теперь мне хочется большего. До зубовного скрежета большего. Хочется его укусить и погладить, заставить умолять и плакать. Он, как большой пирожок, в который хочется впиться зубами, и еще больше
Короче, тому моменту, как он закончил готовить, я уже всерьез задумалась о том, а не покусала ли меня в подземелье летучая мышь, больная бешенством. Шесть блюд: три овощных, одно мясное и два супа, — были расставлены на столе, сервированном на две персоны. Когда именно все это было приготовлено, даже не представляю. Так может, у меня от запахов слюни потекли, а не потому что Болдана приятно задирать оказалось?
— Приятного аппетита, — вежливо сказал парень, усаживаясь напротив меня и начиная деликатно зачерпывать прозрачный ароматный суп серебряной ложкой.
И тут я вспомнила, как черпала рагу половником из кастрюли.
— Так вот что называют испанским стыдом?.. — мрачно пробормотала я. Даже медведь знает этикет лучше дивы кино и шоу-бизнеса.
— Что ты сказала? — невинно спросил парень, не донеся ложку до рта.
— Ничего, приятного аппетита.
— Спасибо, — мягко улыбнулся он, опуская глаза.
Раньше, когда мы еще были в контрах, ему не удавалось полноценно поиздеваться надо мной, однако теперь, когда на поверхности царят штиль и перемирие, а мы вежливы, как эстеты в туалете консерватории, я получила по полной. Кто-нибудь представляет себе какого это, когда два часа за столом пытаешься корчить из себя светскую жрицу с аля-манерами, а сама жрать хочешь, как дембель? Перед глазами стоят пышущие жаром блюда из твоих влажных фантазий, но жрать нельзя, только кушать. Надеюсь, всем знакома разница между "жрать" и "кушать"?
Вдобавок ко всему, этот изверг еще и беседу затеять за обедом вздумал.
— И все-таки... не думаю, что могу смириться с этим, — вздохнул парень, которого я уже больше часа не называла чудовищем.
Ну очевидно же, что он ждет, что я спрошу "с чем именно", а потом мы начнем неспешную беседу, где поговорим по душам, после чего мной воспользуются каким-нибудь невообразимым способом. Но даже зная все это, все равно ведусь, как школьница. А я не школьница! Я уже целый год как выпускница!
— С чем именно?
Черные ресницы опустились, скрывая победный блеск в карих глазах чудовища, а голос звучал устало и грустно одновременно:
— Она и правда очень мне нравилась, понимаешь? Теперь, когда из-за всей этой неразберихи Наталья ушла, я чувствую, что не могу так просто отпустить ее.
"Ой, ну я заплачу щас, чего творишь, чертяка", — мысленно закатила я глаза, по достоинству оценив этот дешевый спектакль. Да, я не верю ему, но... если быть откровенной, где-то под ребрами поскреблось кислое чувство вины и чего-то еще, смутно похожего на недовольство. И имя-то какое неприятное — Наталья! Тьфу.
— Не реви, — отмахнулась я. — Другую найдешь. Делов-то!
Показалось, что на этот раз ложка напротив ударилась
— Я эту хочу! — уперся рогом медведь. Откуда у медведя рога? Спросите у Константина, это его шедевр.
— Да не надо, — стала уговаривать я, ни в какую не соглашаясь участвовать в пьесе этого дерьмового актера. Слышишь, парень, я твои актерские потуги за версту вижу!
— А я хочу! — нахмурился тюремщик, раздражаясь от того, как его хорошая слезливая речь превратилась в детский спор.
— Перехочешь, — ответила я словами своей бабушки. Еще могу про пикировку рассады рассказать и пользу подкормки навозом. Слушай бабушку Кристину, бабушка Кристина говна не посоветует. Погодите... а ну да.
— Кристина, блять! — взорвался легковоспламеняемый маг огня, немного напоминая Аида с его голубым пламенем вместо волос.
— Ась? — ласково спросила я.
— Не беси меня! — прорычало чудовище. Ну вот! Теперь нормально выглядит. А то ходил весь такой примерный мальчик, вежливый и совсем ненатуральный.
— А ты не пытайся дуру из меня делать. Вот эти блестящие фокусы для своей воображаемой девушки прибереги, а мне прямо скажи, чего хочешь за билет на волю.
Раз уж его маска треснула, то и я могу быть честной. Мы хмуро уставились друг на друга, разделенные столом с прекрасной едой. За окном светит солнышко, кухня наполнена вкусными ароматами, а я даже не знаю, что хочу услышать. Что нет никакой девушки или что она есть? Зачем именно этот извращенец держит меня в тюрьме и не отпускает? Он понимает, что только что выложил на стол кучу наркотиков, из-за которых я уже не очень хочу, чтобы наш конфликт разрешился к обоюдному удовольствию? Я правда жду, что он скажет свои условия прямо, но только для того, чтобы выполнить их задом наперед.
— Ты мне не веришь, так? — спросил он после пары минут тяжелых размышлений. Широкие брови упорно хмурились, а рука неосознанно постукивала краем вилки по столу. Чудовище было решительно настроено настаивать на факте существования у себя личной жизни.
— Не верю, — легко ответила я, наивно распахнув глаза. — Нет у тебя девушки. И не было.
И не будет, ахаха!
— Тогда мне придется доказать тебе, — решительно сказал он, откладывая приборы в сторону и касаясь браслета планшета на своем запястье. Есть у меня один дополнительный вопрос: как он спер планшет у меня? Но я его не задам, не до того сейчас. Куда важнее то, что чудовище упорствует в фантазиях. — Собственно, я так и собирался поступить. А позвал тебя сюда для того, чтобы ты помогла мне помириться с невестой.
Ой, она уже невеста? Быстро как. Я даже горячее доесть не успела, а ты уже женишься. Шустрое чудовище.
— И каким же образом? — вежливо спросила я, накалывая грибочек и отправляя его в рот. М-м-м, маринованный.
— Скажешь, что между нами ничего не было и я не такой, каким ты меня назвала в своих стримах.
Блин, у него что, реально девушка была?.. Да ну, бред. Тогда кому я должна все это сказать?
— Хорошо, давай, — миролюбиво согласилась я, а у самой в голове одни вопросительные знаки.