Узор мечты
Шрифт:
Самое удивительное, что тем мужчиной, к которому ее влекло по-настоящему, был Слай. Тот самый Слай, с которым они столько раз ругались и который сейчас сидел напротив нее, рассуждая о любви. О да, он прав. Жизнь – странная штука…
– Может быть, тебе стоило отдаться чувствам, а не искать их? – продолжал Слай. – Жить яркими моментами, а не сравнивать их с теми, которые ты нарисовала в своем воображении? Впрочем, мне ли рассуждать об этом, – вздохнул Слай. – Я и сам не разобрался в том, что чувствовал… Решил, что полюбил раз и навсегда. А когда
Он посмотрел на Анжелу, но она не смеялась. В ее глазах не было ни ехидства, ни осуждения. Они пытались заглянуть в самую глубь Слая, в тот маленький уголок души, где он столько лет прятал свою боль, свою горечь, свое разочарование. Маскируя их злостью, направленной против женщин.
– Скорее, грустно, Слай, – ответила Анжела, придвигаясь к костру. – Грустно, что ты позволил своему прошлому раздавить себя. А каким оно было, Слай? Каким было твое прошлое?
– Ты действительно хочешь знать?
Анжела кивнула. Она действительно хотела знать обо всем, что касалось этого человека…
Слай Хэмптон был болезненным ребенком с очень ранимой душой. Родители холили и лелеяли его, как экзотический цветок, которому вреден холод, вредна жара, и для его выживания требуется определенная температура воздуха и влажность почвы. Может быть, именно это подтолкнуло Слая к тому, чтобы заняться спортом.
Вначале это была обычная физическая подготовка: забеги на короткую и длинную дистанции, плаванье, упражнения со штангой. А потом Слай не на шутку увлекся бейсболом и поступил в команду, сформированную в его колледже.
Он был реалистом и понимал, что место в серьезном спорте для него заказано. Тем более, Слай собирался продолжить свое образование отнюдь не в спортивном заведении. Но все же… Игра была ему интересна, и то непередаваемое ощущение радости победы, которое бурлило в крови после очередного выигрыша, стимулировало его продолжать активно тренироваться.
Там-то он и познакомился с Айрис Макдил. Она была ослепительной блондинкой и самой красивой девушкой в группе поддержки. Увидев Слая, она сразу же положила на него глаз. Он был хорош собой и считался одним из самых сильных игроков команды.
У Слая тогда не было девушки, и он был слишком стеснительным парнем для того, чтобы завести роман, как делало большинство его приятелей. Его друг, Элиот Мьюсби, часто подшучивал над Слаем:
– Ну что же ты, Слай, обзавелся бы подружкой. Бери пример с меня – у меня сегодня одна, завтра – другая.
Но Слаю не нравилась философия Элиота. Если роман – то на всю жизнь. Потому что «это любовь, чеши ее за ногу», как выражался еще один его приятель – Феликс Броуди. И, если в остальных вопросах Слай был реалистом и прагматиком, то в этом он был настоящим романтиком, чем вызывал град насмешек у остальных ребят из команды.
Возможно, именно эта его противоречивость привлекала Айрис Макдил больше всего. Но тогда Слай не был склонен анализировать ее чувства. Он
Вскоре обучение в колледже подошло к концу, и Слай принял решение поступить в университет, чтобы выучиться на экономиста. Эти люди не бедствуют, рассуждал Слай, а своей будущей жене он хотел обеспечить хорошую жизнь. Айрис соглашалась. Ей нравилась практичность Слая, его трезвый расчет именно в тех вещах, которые требовали трезвого расчета.
На момент обучения в университете Слай был одним из немногих молодых людей, кто все еще не расстался со своей школьной любовью. Мало того, он был единственным парнем, который ни разу не затащил свою девушку в постель. Правда, об этом он никому не рассказывал, уверенный в том, что его засмеют. Все-таки принцип «прошелся под ручку – женись» отошел в далекое прошлое. И Слай был одним из тех динозавров, кто его соблюдал. Он был уверен, что Айрис – девственница. И ему не приходило в голову, что эта девушка просто набивает себе цену в ожидании выгодного замужества.
Все открылось на втором курсе университета, когда Слай застал Айрис в постели у Элиота Мьюсби, того самого Элиота, который считал любовь опасным гормоном, пагубно влияющим на мозги и нервы. Несмотря на то, что Элиот пошел по спортивной стезе, а Слай – по экономической, они по-прежнему оставались друзьями. И от этого новость, обрушившаяся на Слая, была тяжелее во сто крат. Картина, которую он увидел, надолго врезалась в его память: голая Айрис томно извивается в объятиях разгоряченного Элиота…
Почему она выбрала его? Почему именно с ним решила лишиться девственности? Этот вопрос не давал Слаю покоя до тех пор, покуда он не выяснил, что Айрис Макдил давно уже развлекалась со всеми, с кем ей хотелось…
Конечно, эта горькая истина не успокоила Слая. Не успокоило его и то, что вскоре Айрис пришла к нему с повинной головой и, рыдая, пыталась просить прощения.
Он не простил ее. И возненавидел всех женщин, видя в каждой из них копию Айрис.
Забросив учебу в университете, он занялся писательством, что ему с блеском удалось. Через пару месяцев его душещипательный рассказ о неразделенной любви и смерти, последовавшей за этой любовью, напечатали в одном из сборников малой прозы.
Спустя полгода Слай забрал документы из университета и вплотную занялся литературой. А еще через два года, случайно наткнувшись на красавицу Айрис в одном из ресторанчиков, Слай попытался покончить с собой. Он стоял на рельсах и ждал приближавшийся поезд. Слава богу, попытка оказалась неудачной. Двое машинистов, ругаясь на чем свет стоит, стащили его с путей и отправили в ближайшую больницу. «Чтоб вправить мозги», как выразился один из них. С тех пор вид приближающегося поезда заставлял его бледнеть.