Узурпатор
Шрифт:
— Какого хрена! — прошептал Эйкен. — Ты кто?
Смех.
«Да чего ты всполошился, парень? Следи за телепатическим лучом. Можешь? Вот так. Сначала в ад, а теперь через Атлантику. Это довольно далеко от твоего Многоцветного королевства. Но я один и никакой опасности для тебя не представляю. Наоборот даже».
— Обозначься, — процедил шут сквозь стиснутые зубы, стараясь преодолеть покрытые тьмой расстояния. — Иначе я уйду в сигма-фазу!
«А-а, так у тебя есть эта штука? Занятно. Хотя мне она не преграда. Твой собственный метапсихический заслон
— Да покажись же, черт тебя возьми!
«О'кей».
Образ: массивный, сверкающий металлическим блеском, по очертаниям скорее гуманоид либо человек в наисовременнейшем космическом скафандре… Надо же! Сплошные щитовые генераторы для поддержания жизни в критических условиях. И за всем этим человеческое лицо — мужественно-красивое, твердый подбородок, упрямо сомкнутые губы, немного запавшие глаза, брови вразлет, тонкий орлиный нос, волнистые седеющие волосы. Он снова заговорил:
«Мы поможем тебе добыть Копье и золотые торквесы».
— Что-о?! — Сердце Эйкена подпрыгнуло от радости и тут же вновь наполнилось тревогой: кто он такой? — Ты точно знаешь, где находится ее нора в Бетах?
«Да. Можем заключить сделку».
Плут наконец обрел свою природную хитрость.
— Ну-ну!
«Трое моих людей уже в Европе. Их можешь не бояться: они гораздо слабее тебя. (Образы.) Нам известно о твоем намерении перебросить войска в Испанию, пока Фелиция находится в комнате без дверей. Ты рассчитываешь захватить и наладить фотонное Копье, а потом направить его против упомянутой девицы».
— Это мое Копье, черт побери, и торквесы тоже моя собственность! Если Фелиция вылечится и станет послушной, я не стану ее убивать.
«Вылечится — еще не значит станет послушной».
— По крайней мере у нее есть шанс… Ладно, продолжай.
«Твои разведчики не смогли обнаружить ее укрытие. Чтобы ты мне поверил, скажу сразу: гнездо расположено на северном склоне Муласена, примерно в четырехстах тридцати километрах к юго-западу от Афалии».
— А на карте не покажешь? — ехидно спросил Эйкен. — Гора-то большая.
«Мои люди встретят тебя вот здесь (образ), у подножия Бетских Кордильер, на берегу реки Хениль, и приведут прямо к пещере. Через неделю будь там».
Эйкен хмыкнул.
— А может, велишь своим ребятам забрать оттуда Копье вместе с торквесами и доставить мне в Горию?
«Они не умеют летать, а наземного транспорта у них нет. К тому же ты и сам наверняка понимаешь, что им грозит, если Фелиция вернется раньше».
— Хватит вилять, — тихо проговорил Эйкен. — Говори, мистер Железная Задница, какой тебе с этого навар! Да и кто ты такой в конце-то концов? А то спрятался под своим панцирем — откуда мне знать, человек ты или нет?
«Такой же человек, как ты. А это оборудование позволяет мне расширить экстрасенсорику до
Эйкен долго изучал безликий механизм.
— Сдается мне, я уже видел такие железяки. Давным-давно, в школьных учебниках, которые следовало бы читать повнимательнее. Крупнейшие метапсихологи одевались в подобные скафандры в Содружестве, когда им приходилось выполнять действительно сложную работу. Что там за экстрасенсорика… — Он вдруг резко сменил тему: — Так что за сделку ты мне предлагаешь? Небось на Европу губы-то раскатал.
«Отнюдь. Если бы мне нужна была Многоцветная Земля, я бы захватил ее много лет назад. Нет, Эйкен, я не посягаю на твое маленькое королевство. Феодальная власть над несколькими тысячами варваров как-то не по мне».
— А что же по тебе? Неужто дипломатия?
«Я один — один, Ваше Величество… Но не будем углубляться в подробности. Будь уверен, на этой планете нам обоим хватит места. Мои пожелания весьма скромны и ни в коей мере не затрагивают твоих амбиций. Конечно, если ты не станешь распространять их за пределы плиоценовой Европы».
— Растолкуй-ка получше.
«Это займет много времени. Сейчас я не могу излагать тебе всю историю вопроса. Да и некоторые аспекты моей программы еще не до конца сформулированы. Так что давай отложим обсуждение моей доли до победы над драконшей. Я предоставляю тебе всю информацию, которой располагают трое моих коллег, плюс их полную метапсихическую поддержку в боевых действиях. Они сильнее твоих союзников тану, однако в рамках метаконцерта, что вы замыслили с Куллукетом, будут безраздельно подчиняться твоему принудительному контролю».
— Ах, об этом тебе тоже известно? Но где гарантии, что ты не поможешь Фелиции убрать меня со сцены, чтобы потом я не смог оспорить твоих планов?
«Фелиция представляет гораздо более серьезную угрозу моим планам, чем ты».
— Ха! Значит, на нее у тебя силенок не хватит? Даже с твоими железяками?
«Да. Дикий мозг Фелиции никому не подвластен. Она опасна для нас обоих».
Эйкен колебался. Неведомый активный ум в Северной Америке выдвигал, бесспорно, разумные доводы; Эйкен и сам чувствовал, что его любительский метаконцерт не сможет одолеть Фелицию в открытой схватке. И все же сомнения не оставляли его.
— Я тебе кое-что покажу, — решил он и быстро набросал мысленную диаграмму. — Вот мои лучшие умы. А это оркестровка, которую написали мы с Куллукетом для Принудителей, Творцов и Психокинетиков, притом что я нахожусь в фокусе, а он держит наши тылы. По-моему, ты знаешь Фелицию гораздо лучше… А ведь надо еще учесть, что здоровая она, вероятно, сможет лучше контролировать свои силы. Ну и как по-твоему? Есть у нас хоть малейший шанс?
Наступила тишина. Образ в скафандре исчез; Эйкен снова остался один на балконе. Холодный ветер развевал полы халата, и его золотые гениталии сжимались от недоброго предчувствия. Наконец из-за океана донесся голос: