Узы согласия
Шрифт:
Мы с Аластором сидели по обе стороны от Титании, в белых креслах. На прозрачном столе стояли чашки, такие хрупкие, что страшно прикоснуться. А закуски пахли так, что рот сам собой наполнялся слюной. Особенно если вспомнить, что с утра ничего не ела. И, видимо, не буду. Еда сидхе для смертных – рабство. Даже если смертный ты частично. В любом случае, рисковать не хочу.
– Возьмите, леди. – мужской голос над головой словно оплел бархатными цепями. Я глянула и обомлела: ко мне склонялся блондин с зелеными глазами, точно сошедший с журнала женских грез.
И он протягивал кубок с чем-то прозрачным.
– Ваше Величество, – обратилась я к Титании, – скажите, у вас живут люди?
– Да, мы берем под свое покровительство особо одаренных смертных. Тот же Рафаэль… вы ведь слышали о нем?
– Тогда ваши подданные должны знать, что смертные хрупки. – я скромно улыбнулась. – У них есть аллергия на некоторые вещи. И это может быть весьма опасно.
А сама смотрела как к Аластору наклоняется женский вариант моего сидхе. Зеленоглазая блондинка в таком легком платье, что под ним можно увидеть идеальную фигуру. В отличие от меня, наместник принял кубок из ее рук. Правда, пить не стал. Но сидхе улыбнулся поощрительно, а та едва не потерлась о него грудью.
– Какой ужас! – округлила глаза Титания. – Но не волнуйся, дитя, наша еда безопасна для смертных.
Ну да, другому кому скажи.
– Так-то простым смертным. – улыбнулась в ответ. – А кто мой отец никто не знает. И реакции своей предугадать не могу. Простите, Ваше Величество, я не хочу осквернить такой великолепный Двор такими низменными проблемами.
Титания поднесла к губам кубок. Она продолжала улыбаться, но взгляд цепко меня ощупывал. Королева пыталась понять, что происходит. Я изо всех сил держала на лице извиняющее выражение.
– Ты права, дитя. – выдохнула она, наконец, – в нашем Дворе все должны веселиться и предаваться неге, а не омрачать себя опасениями. Виллар исполнит твое любое желание.
Светловолосый Виллар за моей спиной положил ладони мне на плечи. Чуть сжал и провел так, точно собрался сделать массаж. Приятно, не спорю. Я откинулась на спинку кресла, разрывая прикосновение.
Сидхе рядом с Аластором попыталась сделать с ним то же самое. Наместник массаж принял благосклонно, но не более. Он вертел в руках кубок и явно пребывал в гармонии с собой и миром. Ну да, ему то что. Природа мамочки защищает.
– Ваше Величество, – заговорил он, – скажите, вы же помните то время, когда были созданы Врата.
– Аластор, – поморщилась Титания, – почему ты предпочитаешь вспоминать неприятные вещи?
– Простите, Ваше Величество, но как бы не настали темные времена для всего Тир-На-Нога. Потому я и надеюсь на вашу помощь в рассказе.
– Ты серьезно?
На гладком лбу Титании появились легкие морщинки, почти сразу исчезли.
– Ох, Аластор, гости все же должны прибывать с веселыми новостями. Ладно, я помню, как создавались Врата. Мы сделали все, чтобы их никогда не открыли. Потому они перемещаются по Тир-На-Ногу совершенно случайным
– Чисто теоретически они могут быть взломаны?
– Нет! – воскликнула Титания. – Что ты такое говоришь! Королевы самые сильные в нашем мире.
Ага, ухватилась я за фразу. В этом мире нет, а как насчет других?
– Оу! – вдруг вскинула палец Титания. – Дети, знаете, что еще может повредить Врата? Ну так, не слишком сильно и без особых последствий?
– Ну? – Аластор улыбнулся склонившейся над ним сидхе и попросил. – Девочка, отойди в сторону, ты загораживаешь мне вид на Королеву.
Та побледнела и буквально исчезла, точно ветром сдуло. Да и остальные сидхе вдруг исчезли, точно по мановению руки.
– Смертные. – протянула Титания. – Смертные хрупкие, слабые и жадные. Но при этом их сила в эмоциях, в способности чувствовать.
Она снова облизнула губа. А я поняла, почему у меня мурашки от теплой красоты Королевы Лета. В ее зеленых глазах горела жажда. Она, как и все сидхе, желала чего-то нового, чего-то необыкновенного. Но долгая жизнь притупляет чувства. А сидхе и без того мало способны к ярким эмоциям, потому и любят наблюдать за ними у других.
– При чем тут смертные?
– Я люблю талантливых смертных. – кокетливо склонила голову набок Титания. – Королева Зимы не понимает, что среди людей есть бриллианты. И их не стоит замораживать, им надо дать возможность сиять. Чтобы раскрыть таланты.
Она вздохнула, поставила бокал на стол и продолжила:
– Я помню многих смертных, которые украшали мой Двор. Но, увы, увы, некоторые ушли. Жаль. Особенно одну, красивая была колдунья, с ней было интересно беседовать о душевной магии.
– О чем? – не поняла я.
– Простите, Ваше Величество, – вмешался торопливо Аластор, – Хесс не колдунья и с ними дел не имела. Дорогая, душевная магия или анинамея, если с латинского, это магия, когда ты используешь в качестве источника собственную душу.
– Сильная магия. – кивнула Титания. – Только недолгая. Душа сжигается и носитель становится бездушным. А где нет души, там нет эмоций, которые и управляют магией. А чувства они могут натворить порой бед.
Она вздохнула почти по-человечески.
– На самом деле я предупреждала ту милую девушку не играться с магией души. Но она так горела желанием все узнать. Ах, я не смогла устоять перед этим. Она была точно огонь. Такая яркая, порывистая. Из нее вышла бы сильная колдунья. Потому я даже почти с удовольствием наказала Арлинда.
Она выдержала театральную паузу, в течение которой я опять дернула плечами, скидывая руки блондина-сидхе.
– Арлинд это один из моих подданных. Очень красивый. Очень. Тем более для смертной. Огонек для мотылька. Я ведь действительно расстроилась, когда она ушла. Сбежала, когда Арлинд решил, что разделит ее со своими братьями. И разделил. Под воздействием Чар она наслаждалась, а с утра пришло прозрение.