В аду любят погорячее

Блум Мэри

— Я не знаю, как ты это сделаешь! — взорвался в трубку менеджер, нервно дергая галстук на шее. — Мне плевать! Но обшарь весь город, обшарь интернет! Но достань ей этот гребаный гуавовый сок!..

Лифт снова звякнул. Не переставая ругаться, мужчина вылетел первым и побежал к одной из дверей. Мы вышли следом в длинный светлый коридор, практически безлюдный и гораздо дороже отделанный, чем на первом этаже. Вместо суеты тут царил пафос — я буквально чувствовал его в воздухе. Вдоль стен тянулись ряды дверей, на каждой из которой сверкало по крупной золотой звезде.

Видимо, здесь располагались те самые вожделенные гримерки, которые надо занимать за полгода, и за одной из них, похоже, сидела та самая тщеславная дама, с которой мы пришли сюда знакомиться.

— Есть одна вещь, — вдруг загадочно произнесла Би, — с которой ты мне можешь помочь…

— И какая?

Не спеша с ответом, она прошла немного вперед к небольшому балкончику — этакой обзорной площадке под самой крышей, с которой, как и в лифте, открывался вид на весь зал.

— Не могу сказать, — Би оперлась на перила. — Твоя голова как открытая книга, из которой много кто может читать. Делиться с тобой планами все равно что сообщать их всем… Скажу только, что нам надо сделать так, чтобы ты стал самым заметным фамильяром ада. Чтобы даже те, кто привыкли быть на виду, — она кивнула на сцену, — обратили на тебя внимание…

Слушая, я не отрывал глаз от бурлящего внизу зала. Зрелище было завораживающим, будто под нами сейчас раскинулся целый город. Летающие огни прожекторов кружились по головам. С каждым мгновением толпа становилась все больше и все взбудораженнее, предвкушая встречу со своими кумирами. Такая уйма людей может создать проблемы, если их обожание перейдет границы. Быть на виду не так уж и безопасно, поэтому освещенную сцену защищали охранники и железные барьеры, которых точно нет вокруг меня. Ну вот на что она опять меня подписывает?

— А в процессе меня случайно не прикончат?

Становиться слишком заметным без охраны как-то не слишком хотелось. На комиконе я уже был самым заметным фамильяром, и там мне это не особо понравилось.

Без малейшего колебания Би мотнула головой.

— Тебе не о чем переживать, я обо всем позаботилась! — деловито заявила она. — За твою безопасность теперь поручились еще двое, кроме меня. И связываться с ними, поверь, никто не захочет. Ни там, — ее палец показал вниз, — ни даже там, — палец ткнул вверх.

— Даже Сэл? — скептически бросил я, понятия не имея, куда в его случае надо тыкать пальцем.

— Он один из поручителей, — отозвалась Би. — Считай, что теперь он твой лучший друг.

На пару секунд я выпал, вспоминая сколько “добра” мне сделал мой новый лучший друг.

— Это как вышло-то?

— Не спрашивай.

— А третий кто?

— Неважно.

Что бы ни происходило, одна вещь оставалась неизменной — охота, с которой Би делилась информацией.

— Но твой третий поручитель, — добавила она, — сделал тебе небольшой подарок. И доверил мне его передать…

Она распахнула ладонь, и среди заплясавшего на ее коже яркого, но холодного пламени из ниоткуда появилась черная бархатная коробочка.

— Это тебе, — с торжественным видом

сказала Би и протянула ее мне. — Это особенный подарок. Он крайне редко достается людям. Те, к кому он попадает, это особые люди, и к ним особое отношение. Если сумеешь его оценить, будешь очень благодарен. Надевай и носи!

Заинтригованный, я с интересом подхватил бархатные стенки. И что там? Золотые запонки? Перстень на полпальца? Или зажим для галстука из платины? После лимузина и всего сегодняшнего пафоса можно было ожидать чего угодно. Такое ощущение, что меня посвящали в какое-то элитное братство.

Раздираемый любопытством, я открыл коробочку — и тут же все встало на свои места: и лимузин, и красная дорожка, и вип-проход. Она просто издевалась. Резко захлопнув коробочку, я протянул ее обратно.

— Я не буду это носить.

— И почему? — с полной серьезностью спросила Би.

— Потому что я не в детском саду!

Круче бы были только варежки на резинке. Среди черных бархатных стенок лежало то, что там в принципе не должно было лежать — обычный цветастый железный значок, какие школьники крепят к рюкзакам, с ухмыляющимся анимешным чертиком и ярко-красной надписью по кругу “Не лезь — убьет!” Будь мне лет семь, я, может, и оценил бы этот особый подарок для особых людей. Что вообще за дурацкая хрень?

— Эта дурацкая хрень, — Би слегка нахмурилась, — гарант твоей полной и абсолютной безопасности! Пока это на тебе, навредить тебе никто не рискнет. Даже самые отбитые на голову демоны и ангелы!

Вновь распахнув крышку, я с сомнением вытащил значок. Железный круглешок, легший на ладонь, казался тяжелым, холодным и совершенно обычным. Однако рисованный чертик в залетающих через балкон лучах прожектора словно подмигивал мне, предлагая подружиться.

— Надевай уже, — немного нетерпеливо сказала Би, — и сам увидишь, как на него реагируют.

Задумчиво крутанув значок, я нажал на застежку, и, обнажившись, иголка хищно блеснула в свете упавшего на нас луча прожектора. В принципе, у меня не было оснований не верить Би. Подарок по-прежнему казался дурацким, но если эта штука меня защитит, то почему бы и не надеть? Я не настолько привередлив, чтобы рисковать собственной жизнью ради имиджа. Аккуратно подцепив ткань, я воткнул в нее иголку и пристегнул значок к груди.

— Вот и отлично, — довольно прокомментировала Би. — А теперь пойдем, нас уже ждут!

Бросив последний взгляд на толпу внизу, мы направились вглубь коридора вдоль плакатов и фотографий, густо завешавших стены. Чуть ли не на каждом шагу сверкали улыбки — в том числе и знаменитостей мирового уровня, хоть раз заехавших в город. Размашистые автографы по бумажным углам явно показывали, что все эти люди тут побывали. Коридор очень напоминал аллею звезд, наглядно мотивируя тех, кто гримировался за дверьми, тоже однажды попасть на эти стены.

— Чтобы ты стал самым заметным фамильяром ада, — вновь заговорила Би, — для начала надо познакомиться с Люци…