В Академии плохому не научат... наверное
Шрифт:
Еще раз осмотревшись, крадучись сделала первый шаг в комнату. Гром с ясного неба меня не поразил, что уже хорошо. Первым делом дошла до столика, на котором стояли фрукты и графин с вином. Это он кого-то ждет, а тут я такая вся по комнате шастаю? Ой, влетит, если поймают!
Значит надо, чтобы не поймали. Так что быстренько иду дальше.
А дальше у на что? Шкаф. Распахнула створки и пробежалась взглядом по вещам. Плащ и костюм, в котором он был в карете. Наши служанки его постирали и привели в порядок. Туфли меня тоже сильно не интересуют.
Двигаемся
Но стоило мне протянуть руку, как за дверью раздались шаги и голоса. Ну его, этот пакетик — своя шкурка важнее! И я рванула в свое укрытие. Только стоило прижаться к стене спиной, как дверь распахнулась.
— Я очень рад, что вы провели этот вечер со мной. Надеюсь встретить вас утром, до моего отъезда, — и дверь закрылась.
Это я что, только что не стала свидетельницей романтической сцены?! Мамочки! Я же даже не предположила, что ночью он может быть не один! Ох, стыд-то какой! Краска невольно залила мое лицо.
А вот то, что он утром уезжает хорошая новость. Или плохая? Ведь я так и не узнала рецепт отворота.
Наконец раздались шаги и скрип кровати. Затем мужчина наполнил стакан водой и зашуршал пакетиком. Только не это! Я ж не узнаю, что в нем было! Может утром в мусоре покопаться и отыскать пакетик?
Чуть не схватилась за голову — это о чем же я думаю! Копаться в мусоре! Какой позор!
Я услышала, как мужчина выпил воду или запил содержимое пакетика. Дальше зашуршала одежда. Он что, раздевается? Ох, ты ж… не надо было мне сюда лезть, ведь уйти незамеченной я смогу только когда он уснет.
И тут как назло засвербело в носу. Я зажала его пальцами. Но чихнуть хотелось так, что аж слезы потекли. Я решила задержать дыхание и закрыла еще и рот рукой. Но эта мера не помогла. Я постаралась сделать чих максимально тихим, надеясь. Что меня не услышит лорд Тис.
Надежды не сбылись, потому что гардина распахнулась, предоставляя сердитому взору ректора несчастную меня. Его правая бровь совершила поползновение вверх, требуя от меня объяснений. А я даже пошевелиться не могла. Так и стояла, прикидываясь частью интерьера и мимикрируя с окружающей средой. А чего? Я такая же как стены вся серая из-за пыли, а украшает меня паутинка, в руках подсвечник, который я забыла оставить в ходе и, боясь его потерять в комнате, таскала в руке. Чем не мебель? Не дождавшись от меня ответа, он цепким взглядом прошелся от макушки до пяток и опять посмотрел в глаза.
— Разрешаю? — милостиво кивнул он, а мой брови невольно взлетели вверх. Я совершенно не поняла о чем он. Ректор вздохнул, закатил глаза и пояснил: — Дышать разрешаю. Или от меня так воняет?
И
— Это для чего? — наконец кивнул на мой инструмент сбора паутины ректор.
— Д-для св-свечек, — проблеяла я.
Мужчина ухмыльнулся. Потом его губы совсем растянулись в улыбке и, наконец, он захохотал в голос. Смеялся долго и со вкусом. Я уже даже засомневалась в его здравом уме, если четсно.
Отсмеявшись, мужчина уточнил:
— Решила мне подержать? Думаешь сам не справлюсь? — и снова ударился в хохот.
И чего смеется, не понятно. Хотя, на мой взгляд — это скорее истерика. Только вот странно, что у мужчины, ей обычно женщины подвержены.
— Главное… — опять смех, — чтоб за плохое исполнение… — и снова аж слезы утирает, — по голове не била этой железякой! — мужчина от натужного смеха аж пополам сложился.
«Ох, довела ректора до сумасшествия!» — сделала для себя неутешительные выводы. Мне ж потом, как за хорошего отвечать придется.
— Вы не волнуйтесь, — участливо улыбнулась я. — Я уверенна, все будет хорошо.
И миленько так улыбнулась. А вот с лица ректора вмиг ушло все веселье.
— Кому? — спросил он, внимательно посмотрев на меня.
— Ну… всем, — не зная правильного ответа для сумасшедших я решила ответить более обобщенно.
— Ха!.. Ха-ха!.. Ха-ха-ха! — истерика у мужчины пошла по новой.
Пока я думала, что еще можно сделать в таких ситуациях, в носу снова засвербело. Чих удался на славу, компенсировав предыдущий сдержанный. Ноги подкосились и я оказалась в объятьях ректора, который не дал мне завалиться.
— Спа… спа… спа… — ПЧИХИ! — Спасибо!
Даже несмотря на то, что меня уже держали, я все равно подпрыгнула.
— Икоту лечат водой, а вот чем лечат чихание? — со смешинками в глазах рассматривал меня ректор.
А вот я даже сказать ничего не могла. Там в карете, его объятия были совсем другие. А тут… я почувствовала себя маленькой, слабой и… нужной. В его объятиях было тепло и уютно, а главное, я была уверенна, что такой мужчина не даст меня в обиду никаким драконам! И даже замуж за Олласа выходить не надо! А когда в его глазах пляшут смешинки, то взгляд перестает быть холодным и колючим и становиться… уютным и домашним.
О чем это я? Ах, да, о том, что пьют при чихании?
— Я… я не знаю, — опустила я взгляд, почему-то покраснев.
— Попробуем тоже водой, — и он потянул меня в сторону ванной комнаты.
С чего это вдруг он меня в тесную комнатку тащит? Не пойду!
— Но стакан с водой на тумбочке! — я осталась стоять на месте.
Теперь мужчина улыбался во весь рот.
— И откуда же ты это знаешь?
Ой, глупая! Это же надо было так попасться!
— Ну… знаю, и все тут! — скрестила я руки на груди.