В Бездонном море тысяча ночей

Соул Таня

– Она ещё не завершила обращение! – закричал он.

– У нас нет времени ждать, – настаивала Лэина. – Я ввязалась в этот бой, чтобы защитить тебя и твою жену! Когда Гаарон поправится, он вернёт себе место в совете. Она должна предстать перед ним, пока Гаарона нет.

Аруог заслонил Диану рукой и направил на Лэину трезубец.

– Она не готова! – зарычал он.

– Тебе откуда знать? – Лэина зыркнула на Аруога и перевела взгляд на Диану. – Океан на стороне сильных. Но порой сила остаётся за количеством.

Вам нужна поддержка нашего рода. Ты должна предстать перед советом.

Диана осторожно отодвинула заслонявшую её руку супруга, затем потянула вниз ту, которая держала трезубец. Какое-то время она не поддавалась, но постепенно стала опускаться. Железные зубья оружия звякнула о каменный пол.

– Что мне это даст? – спросила Диана.

– Если совет рода Арагерра одобрит решение отца, наш род выступит гарантом на совете племени. Это значит, что ценой в случае вашей ошибки будут жизни потомков нашего рода. После падения Лаан Гиугин подводные жители боятся Лунных жён, – Лэина ненадолго перевела взгляд на слегка постукивавший об пол трезубец. – Даже с гарантией они м огут не принять тебя. А без неё и подавно.

Диана посмотрела на перекошенное от злости лицо супруга, потом на побледневшие костяшки пальцев, сжимавших рукоять трезубца, и кивнула.

– Я готова предстать перед советом.

Аруог с силой ударил рукояткой трезубца об пол и метнулся в сторону сестры. Диана обхватила его сзади, прижалась щекой к широкой рельефной спине и сказала ему через Связь, чтобы никто, кроме него, не услышал:

– Я не боюсь.

– Ты не знаешь, что делаешь. Если на тебя нападут до обращения, твоё тело может не выдержать.

– Если на меня нападёт целое племя после обращения, думаешь, тогда оно выдержит?

Аруог зажмурился и сделал несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться.

– Только при условии, что я буду рядом с ней на совете, – Аруог обратился к Лэине.

Ривэирр наблюдал за развернувшейся сценой хмуро и молча.

– Я соберу совет в ближайшее время, – сказал он, поднимаясь с софы и давая гостям понять, что время их визита подошло к концу.

По дороге до дома в эруме повисло молчание.

Извозчик остановился возле входа в магиу, супруги заплыли в дом и, поднимаясь по лестнице, услышали горн, протрубивший три раза.

– Ещё один поединок? – спросила Диана.

– Да. Надеюсь, на этот раз не в роде Арагерра.

Ночь двадцать седьмая

Диана вновь проснулась раньше супруга. Она осторожно разбудила его, взяла за руку и самым невинным голосом сказала:

– Я очень хочу посмотреть поединок.

Аруог нахмурился.

– Амаи*.

*Нет.

– Уи уариг*, – не сдавалась Диана.

*Прошу.

– Амаи!*

*Нет!

Она всплеснула руками, наклонилась и поцеловала его в губы.

– Ну, пожалуйста.

Он рыкнул на неё, поднялся, молча накинул плащ.

– Я подумаю.

Через

полчаса он заплыл к ней в комнату и велел одеваться. За ними снова заехал эрум, но привёз он их не на площадь, а обходными путями по безлюдным улочкам к Риа Ораил, где, заранее проинформированный посыльным, их уже ожидал Верховный жрец Анарэн. Они заплыли в святилище, свернули в правое крыло и вдоль длинной винтовой лестницы поднялись к самому куполу. На краю купола находился огороженный невысокими перилами балкон.

Святилище Риа Ораил располагалось почти в центре города, и с высоты купола площадь была как на ладони. Там уже собралась целая толпа. Все, кто пропустил битву Лэины и Гаарона, в этот раз отложили свои дела и тоже приплыли посмотреть. Когда члены родовых советов заняли свои места за колонной, старец Игимур выплыл в центр и поднял правую руку. Раздался звук горна.

Из толпы выплыл статный молодой Оиилэ со слегка вьющимися волосами, он остановился возле старца и с вызовом посмотрел на родовые советы.

– Ианур, сын Огиана, назови имя противника, – обратился старец к юноше.

– Огиан, глава рода Эгвэра.

Над площадью повисла тишина.

Потом резко, словно по чьему-то приказу, раздался гул голосов. Сын вызвал на бой отца.

С горечью и нехотя Огиан выплыл в центр площади. Прозвучал горн. Поединок начался.

Диана впервые увидела, как Оиилэ создают оружие из воды. В руках Огиана были две боевые палки с выемкой под ладонь посередине. Ианур держал водяной трезубец. Они устремились навстречу друг другу и соединили оружие. По площади прокатилась волна. Сын направлял на отца удар за ударом, но тот отбивал каждый из них, отступая на шаг.

– Трус! – крикнул Ианур.

Услышав обвинение сына, Огиан впервые сам замахнулся на него. Ианур отлетел назад, упал на мостовую и тут же поднялся. И теперь сколько бы он ни пытался приблизиться к отцу, у него не получалось. Снова и снова он падал на землю.

Отойдя чуть дальше, Ианур ринулся вперёд, набрал скорость и, наконец, вступил в ближний бой с Огианом. Удар, другой, вокруг них появилось облако крови.

– Кто ранен? – спросила Диана.

– Ианур.

Но юноша отказывался отступить, с каждой новой раной, он сражался всё яростнее. Огиан, распалённый битвой, перестал его жалеть. Он с силой ударил Ианура в грудь, и тот отлетел и врезался в колонну. Он лежал у её подножия, силясь снова подняться, но руки и ноги его больше не слушались.

Огиан подплыл к нему.

– Сдавайся.

– Ни за что! – закричал Ианур и, пересиливая себя, опять встал.

Огиан ударил его ещё раз, снова отправляя на землю.

– Гордец! Неужели лучше умереть, чем признать поражение?

– Да, отец. Лучше гордо умереть, чем жить, кланяясь кому-то в ноги!

Огиан заревел и обрушил на сына ещё один удар, но не успел он приземлиться на тело Ианура, как земля под ними затряслась, с некоторых домов посыпались камни.

– Это от удара? – спросила Диана.