В боях за Карпаты
Шрифт:
Войска фронта продолжали стремительное наступление на Каменец-Подольск, Черновцы. Танковые армии П. С. Рыбалко, В. М. Баданова и М. Е. Катукова ушли далеко вперед. Поскольку дороги развезло и снабжение танкистов горючим и боеприпасами было затруднено, авиация фронта должна была не только поддерживать наступающие войска, прикрывать их и вести разведку, но и обеспечивать по воздуху всем необходимым для боя. Последняя задача возлагалась на 326-ю ночную бомбардировочную дивизию, летчики которой совершили в общей сложности 3100 самолето-вылетов днем и ночью и в сложных метеоусловиях.
Поддерживая наступающие войска, не раз проявляли мужество и героизм летчики 202-й бомбардировочной авиадивизии. Экипажи пикировщиков наносили удары по отходившим колоннам у переправ через Днестр. Особенно запомнился мне эпизод из боевых действий трех авиаторов — летчика лейтенанта И. С. Кудашкина, штурмана лейтенанта А. В. Чернова и стрелка-радиста сержанта П. А. Уханова. Экипаж сражался под Белгородом, уничтожал фашистов на Днепре, участвовал в освобождении Киева, громил с воздуха корсунь-шевченковскую группировку фашистско-немецких войск. Он не раз выполнял самые сложные задания командования. У командира звена Кудашкина на личном счету было 70 боевых вылетов, и в каждом из них врагу наносился ощутимый урон.
Когда 25 марта воздушная разведка донесла о скоплении отступавших вражеских войск у переправы в районе Хотина, командир 36-го гвардейского полка полковник Мозговой выделил для поражения цели экипаж Кудашкина. Погода в этот день стояла прескверная, хуже не придумаешь! Свинцовые тучи низко нависли над землей, то и дело шел мокрый снег, видимость снизилась до нескольких сотен метров.
В таких условиях боевую задачу мог выполнить только очень хорошо подготовленный экипаж. И командир дивизии, сообщая в штаб воздушной армии о своем решении, говорил:
— Только Кудашкину, Чернову и Уханову под силу задача. Уверен, они найдут и поразят цель!
И действительно, экипаж не подвел. Штурман Александр Чернов точно вывел ПЕ-2 к Хотину. Под самолетом отчетливо были видны скопившиеся у переправы через Днестр автомашины, повозки, колонны пехотинцев. И вот открыты бомболюки, в самый центр громадной колонны посыпались бомбы. Фотоаппарат запечатлел меткие попадания. У переправы вспыхнули автомашины. Гитлеровцы в панике. Хоть и говорят, что «один в поле — не воин», но на этот раз экипаж ПЕ-2 сумел достичь таких результатов, которые не всегда под силу целой эскадрилье.
Несколько дней спустя, 31 марта, 36-й гвардейский бомбардировочный полк получил новую задачу. Надо было разрушить мост через Днестр в районе Ляшевице и нарушить переправу вражеских войск. Лейтенант Кудашкин и его боевые друзья решили уничтожить переправу, а чтобы обеспечить внезапность налета,— выход на цель произвести на небольшой высоте. Бомбардировщик приблизился к Ляшевице на высоте 50—100 м и только у самой цели сделал «горку», выйдя на минимально допустимую высоту бомбометания. Вокруг рвались снаряды, но Кудашкин не свернул с боевого курса. Тяжело груженный ПЕ-2 шел, как по ниточке. Только так можно было обеспечить Чернову точное прицеливание.
Бомбы уже отделились от самолета, когда вражеский снаряд угодил в бензобак, расположенный в центроплане.
Много наших истребителей и штурмовиков содействовали пехоте, подавляли вражескую артиллерию и минометы.
В одном из боевых донесений того времени говорилось: «В ожесточенном бою наши летчики сбили 12 самолетов противника». Мне хочется раскрыть эти скупые строчки и рассказать, как протекал бой.
...Истребители, вылетевшие на поиск противника, не обнаружили вражеских самолетов в указанном районе. Ведущий офицер подполковник П. Ф. Чупиков, шедший в паре с капитаном Титаренко, решил просмотреть соседний участок. Через несколько минут ниже себя метров на 800 он увидел два ФВ-190. Чупиков сбил ведомого внезапным ударом сверху.
Этой короткой схватке он не придал большого значения, отнесся к ней, как к рядовому бою. Спустя некоторое время из того же района вернулся Герой Советского Союза А. Я. Баклан и доложил, что встретил группу «мессеров» и одну машину сбил. Эта весть насторожила П. Ф. Чупикова. Чутье опытного командира подсказало ему, что враг не зря заинтересовался участком, охраняемым истребителями. Предположение Чупикова подтвердилось. Вечером поступило официальное распоряжение штаба: прикрыть район усиленным нарядом истребителей. Враг пытался большими группами бомбардировщиков воздействовать на боевые порядки наших войск.
«Пойдем десяткой»,— решил Чупиков. Он собрал летчиков, объяснил им свой план. Замысел был предельно прост. Группу разбили на пары. Каждая должна следовать на разных высотах и в разных направлениях с таким расчетом, чтобы летчики могли вести наблюдение на большом участке, держать непрерывную радиосвязь. Первый, кто обнаружит противника, тотчас же сообщит всем остальным экипажам. Пары собираются вместе. Три из них атакуют бомбардировщиков, остальные сковывают истребителей.
Едва истребители достигли района прикрытия, как в эфире прозвучал спокойный голос командира:
— Под нами большая группа бомбардировщиков. Будьте внимательными. Следите за воздухом.
Внизу шли Ю-87, окруженные со всех сторон ФВ-190 и Ме-109. На каждого нашего летчика приходилось более десяти гитлеровцев. Впрочем, никто из истребителей не считал врагов. Некогда было.
Пары гвардии капитана Кореня, гвардии старшего лейтенанта Тараканова и младшего лейтенанта В. А. Громаковского пробились к строю бомбардировщиков. Громаковского отделяло от «юнкерса» не более 150 м, когда он выпустил длинную очередь. Немецкий самолет взорвался, как горящая бензоцистерна. ФВ-190, прикрывавший группу бомбардировщиков, пошел в атаку на Громаковского, но тут же вспыхнул, сбитый младшим лейтенантом Богдановым. Три пары наших истребителей начали новую атаку на Ю-87, а Чупиков, старший лейтенант О. С. Беликов и их ведомые схватились с вражескими истребителями.