В чём дело, Полли?
Шрифт:
С того пробуждения так и пялилась в потолок, отгоняя дурные воспоминания, но снова и снова возвращалась к ним. Ещё я ругала себя за то, что промокла. Он стоял там, и я зачем-то стояла тоже. Наверное, боялась, что, если уйду, больше никогда не увижу его таким. Дождь словно смыл его маску, обнажив что-то хрупкое. Да, именно хрупкое, – потому и нуждающееся в броне.
Теперь, лёжа в постели, я уже считала это полнейшей глупостью. Он видел, что я говорила с гостями. Наверняка, видел и как я взяла несчастную заколку. И он разозлился. Просто его подход к наказаниям уж слишком нестандартный. Мишель ни за что не станет растрачиваться на крики и жестикуляции, он ищет другие лазейки. И ведь, чёрт бы его побрал, находит! Слишком легко находит! Много тренировался, не иначе…
Снова
Вскоре вернулся сон. Он улёгся мне на грудь, как наглый жирный кот, и не позволил пошевелиться до самого утра.
А утро пахло лимонами и розами. Не нужно было открывать глаза, чтобы понять, что сегодня за окном солнечно, что давно перевалило за полдень, что это миссис Беккер отключила будильник, дав мне возможность выспаться. Это она поставила на прикроватную тумбочку букет из свежесрезанных роз и чашку чая с лимоном. Надо же, иногда она может быть до неузнаваемости милой. Даже если на самом деле я не рисковала простыть, всё равно стоит сказать ей спасибо за заботу. Вчера я об этом не подумала, но уверена, что это Беккер попросила Питера и Аню не беспокоить меня. Удивительно чуткая и одновременно чрезмерно чопорная дама.
Через полчаса я спустилась вниз и не сразу поверила глазам и ушам: в вестибюле вовсю надрывался магнитофон Питера, а все, включая Беккер и управляющего, весело насвистывая, заканчивали уборку разгромленной гостиной. Питер постелил ковёр – и все удовлетворённо потёрли ладошки, а потом заметили и меня. Лгать не стану, я не особо трудолюбива, но всё равно испытала некий стыд за то, что нежилась в кровати, пока все работали.
– Привет, Полли. Как ты себя чувствуешь? – Спросила Аня.
– Прекрасно я себя чувствую. Что у вас происходит?
– Да вот, чистоту наводим… – Удивился моему удивлению Питер.
– Ты голодна? – поинтересовалась миссис Беккер.
– До обеда дотерплю.
– Мы устроим пикник у озера! – с детским восторгом сказал Питер.
– У озера? А гости? Они пойдут с нами?
– Они уехали сегодня. Очень рано, – выключив магнитофон, ответил Мишель.
Я посмотрела на Питера. Он беззаботно улыбнулся мне и спросил у миссис Беккер, что будет на обед. Мишель наказал всем переодеться во что-нибудь удобное и все разошлись. Тропинка, уводящая в лесную глушь, начиналась почти у самой каменной скамейки. Странно, что я не замечала раньше. Она круто петляла по чаще, изредка озадачивая Мишеля развилками. Правда, он не колебался подолгу, почти сразу определяя нужное направление. Деревья расступались перед незваными гостями нехотя: чем глубже нас уводила тропинка, тем теснее они стояли, и тем темнее становилось. Хорошо, что Мишель настоял, чтобы все захватили тёплые свитера, оказалось, солнцу воспрещён вход в это сырое зелёное царство.
Впрочем, довольно скоро мы вышли на вполне приветливую светлую опушку, где и располагалось озерцо. Круглое тёмное блюдце. Чёрная бездонная дыра посреди летнего леса. Безмятежная водная гладь напоминала поверхность чёрного зеркала. Все тут же ринулись к воде и принялись с интересом рассматривать свои чёрные отражения.
Я передёрнулась. Поверхность воды обманчива. Она намеренно отражает небо, чтобы ты не смог узреть её смертельную глубину. Это ловушка. Лёжа на дне, неба не увидишь…
Я расстелила плед неподалёку и стала ждать, когда же все рассядутся и мы пообедаем. Мишель, дорвавшись до любопытных слушателей в лице Питера и Ани, принялся с упоением рассказывать какую-то байку, коварно поглядывая на водоём. Я старалась не слушать, но обрывки фраз всё равно долетали до меня: «Ил утянет… Вода мутная, холодная… Кто-же на дне?». По восторженным глазам Питера я поняла, что это очередная местная страшилка. Неужто Мишель является завсегдатаем здешних пабов? Миссис Беккер, по-видимому, уже слышала эту историю.
– Не пробовала пирога вкуснее, миссис Беккер. Может, не стоит выкладывать весь? Остынет ведь…
– Их иначе не притянешь. Когда Мишель пребывает в таком настроении, он может болтать без умолку…
– В каком таком? – аккуратно уточнила я. Он и правда сегодня выглядел подозрительно бодрым, но в случае с Мишелем, я бы не стала связывать это с чем-то хорошим.
Женщина многозначительно вздохнула, и я поняла, что недалека от истины.
При естественном освящение уже хорошо знакомые мне лица выглядели немного иначе, чем в тусклом пансионате. Например, у Питера я рассмотрела еле заметные веснушки, светлые волосы Ани отдавали розовым, а серые глаза превращались в мутно-зелёные. Миссис Беккер имела чёрные волосы с редкой серебряной рябью и изящную подтянутую фигуру, а её губы были неизменно обведены бардовой помадой, и я как-то не особо задумывалась о её возрасте, но теперь наружу стали проглядывать морщинки и пигментные пятна, а пальцы вдруг оказались узловатыми, и стало очевидно: ей совершенно точно перевалило за пятьдесят.
– Прекрати, ты чего? – шепнул Питер, слегка толкнув меня локтем.
– Это ты чего толкаешься?
– Ты так пялишься на миссис Беккер, я уж испугался что… Давай-ка прогуляемся?
Перекусив, Аня и Беккер завели вялую беседу о преимуществах жизни в городе и сельской местности, Мишель озадачено высматривал что-то на дне своего стакана с морсом. А вот Питер, судя по всему, заскучал. Я, откровенно говоря, тоже.
– Ладно, раз уж выбрались сюда, давай хотя бы посмотрим, что тут ещё имеется.
– Не вздумайте заблудиться, – бросил вслед Мишель, не отрывая взгляда от стакана.
Мы молча обогнули озеро и немного покидали в него камни. Вода проглатывала их как бездонная пасть чудища, просящая ещё и ещё. Ил утянет, вода мутная, холодная, кто на дне? Меня снова передёрнуло.
– Пойдём подальше от этого чёртова озера.
Я не стала дожидаться ответа Питера и шмыгнула в чащу, потому что увидела, как мне показалось, тропинку.
– Это пикник у озера, а не шатание по лесу! Ты куда? Мишель не шутил, заблудиться здесь легче, чем… Эй, да стой же!
– Зачем он нас сюда привёл?! – почти взревела я, остановившись так резко, что Питер врезался в меня.
– Он здесь в детстве часто бывал… – потирая ушибленный лоб, прошипел парень.
– А может, он сюда сбрасывает останки своих жертв, а?!
– Смешно. Но больше никому не говори, не все оценят такие шутки.
Я отмахнулась и поплелась дальше. Питер догнал меня, но больше ничего не говорил.
– Всё-таки не лучшая идея уходить в чащу. Вдруг тут звери… – Мы наткнулись на поваленное дерево и присели на его ствол.
– Да ты никак трусишь, Пит?
– А ты смелая до чёртиков, да? Озера испугалась?
– Просто не доверяю таким водоёмам. Кто знает, что там у них на дне?
– Правильно делаешь, Мишель такое рассказал, хочешь услышать?
– Нет!
– Ох…
Питер поёжился и отодвинулся подальше. Ну всё, теперь от точно уверен, что я чокнутая.
– Я однажды чуть не утонула. Там пруд был. Мутный такой. Вода зелёная, вонючая. Почти болото…
– Вот блин, серьёзно?
– Ты не подумай, что я каждый раз при виде воды психую. Мне тогда было двенадцать. И после того случая мне каждую ночь снилось, как это повторялось. Вода в глазах, во рту, в носу. Хочу закричать от ужаса, но только больше глотаю эту гнилую воду, а ноги уже увязли в иле и водорослях. Просыпалась всегда насквозь мокрая и задыхающаяся, словно всё взаправду. Лет десять уже не снилось, а сегодня ночью снова… Когда мы сюда пришли, я вдруг подумала, что это Мишель всё подстроил. Странное совпадение, понимаешь?