В чужой игре
Шрифт:
Деньги у Нины водились всегда. Недавно она собралась и съездила к сыну на свидание. Привезла передачу. Денег сунула из-под полы. Сама рисковала. Но все прошло. Сын в каждом письме теперь пишет, как он скучает о ней. Говорит, что был неправ – голова другим была занята. Не было времени думать. И подсказать тоже некому.
Через два года Вовочку увезли в леса далекие – за Пермь, в
– Для чего мне крупа и рожки! Ешь их сама! Присылай деньги. Деньги… Ты понимаешь меня или нет?!
У Нины руки опустились. Дождалась благодарности.
И мать снов вспомнила о Печкиных. Не к кому больше обратиться. Эти хоть совет какой-то дадут. Семья у Нины в детстве была большая, но толку от этого мало. У каждого свои проблемы.
– Зря они его на поселение перевели, – ворчит Нина. – Сидел и сидел бы здесь. Зато рядом.
– Нина, – подхватывает Печкина. – Ты только не обижайся…
– А чё! Я ничё… Конечно, уж… Теперь-то дошло до меня…
– Как мать я тебя, конечно, понимаю. Может, исправится, когда придет.
– Ой, не знаю. Ехать надо опять к нему. Далеко. И боюсь… В остальном у него там все нормально. Работает слесарем по обслуживанию поселка. Живут втроем в комнате, что ли. Говорит, ничего.
– Так он тебе и скажет.
* * *
– Иди разгружать вагон! Ходить за вами, что ли? – недовольно шипел охранник, глядя на присевшего над отверстием в туалете грузчика.
– Живот крутит, – холодно отозвался Агент.
Не торопясь, Векшин демонстративно разорвал газету и протянул охраннику.
– Хочешь?
Тот хлопнул дверцей и пошел прочь.
Агент поднялся, застегнул брюки. Потом вынул из кармашка мобильник, отключил его полностью, сделав недоступным для остальных абонентов, и сунул на прежнее место – за резинку носка. Сигнал послан, так что не следует рисковать.
Вагон был по-прежнему закрыт, хотя возле дверей было заметно шевеление. Поодаль, напротив конторы, теперь стояла темная иномарка. Векшин подошел к бригаде
Остальное проделали двое помощников. Открыли замки, двинули в сторону двери, запрыгнули внутрь и принялись считать товар.
– Дураки, – обозвал их мужик. – Эти будут таскать, а вы пересчитывайте. Для чего я вам ручки с блокнотами выдал?!
– Миша Хитрый, – толкнул Векшина в бок один из грузчиков. – Видал?..
Агент тихо радовался: мужиком в пиджаке оказался местный авторитет. Живет непонятно где. Делает непонятно что. Выходит, директор фирмы, которого никто в лицо не видел, – всего лишь подставное лицо, а за всем стоит Миша Хитрый.
Один из грузовиков уже стоял «под парами», дымя выхлопной трубой. Водителю махнули издали, и машина стала приближаться боковым опущенным бортом к вагону.
– Хорош! – проорали грузчики.
Машина остановилась, плюнув воздухом из пневмосистемы, грузчики поднялись в вагон и стали носить коробки.
– Грузим аккуратно, – бормотал Миша Хитрый. – Каждая коробочка мне досталась потом и кровью. Осторожнее, ребята, пожалуйста. Товарный вид…
Ему не дали закончить. Возле машины вдруг образовался человек в камуфляжной одежде и маске с прорезями для глаз.
– Всем оставаться на местах! – громко объявил незнакомец и наставил в сторону Миши Хитрого коротенький автомат.
Миша затравлено оглянулся. По углам вагона теперь стояли несколько человек в пятнистой одежде, а охранники толпились в отдалении. Вагон был взят в цепь, и какой-то цыган в гражданском распоряжался как у себя дома.
– Всем встать к машине! Упереться руками…
Миша, двое его подручных с водителем, а также и грузчики спрыгнули вниз и прижались лицом к машине. Быстрые руки побежали у них по карманам, но, кроме бумажников и сотовых телефонов больше ничего не обнаружили. Нашли мобильник даже у Векшина, ощупав лодыжки ног, и Миша Хитрый теперь беспрестанно косился в его сторону.
Конец ознакомительного фрагмента.