В чужую юность
Шрифт:
– Сергей, это чего такое? – решил проконсультироваться Володя у своего попаданца.
– Похоже на Военный Красный орден Хорезмской Народной Советской Республики. Пока ты его разглядывал, я тоже по каталогам прошёлся. Нашёл в одном аукционнике. Сам я такого и не видел даже живьем. Надпись на арабском – "Трудящиеся мусульмане всего мира, соединяйтесь!". Музейная вещица. Бери пока дарят, больше такой случай в жизни не представится. Кстати, обращение данной награды свободное, за куплю, продажу, дарение наказания не предусмотрено. На Ленинградском монетном дворе эти ордена
Принял Володя подарок, в платок носовой завернул, поглубже в карман спрятал. Потом с папой девочки они посидели ещё немного, плов доели, водку допили и разошлись. Вове завтра с утра в дорогу, выспаться ему перед этим надо.
Глава 82 Ваня Вишняков
Посидел Володя с папой девочки вечером знатно, но своими ногами до коечки дошёл. Обмундирование аккуратно на табурете сложил, подаренный орден, завернутый в носовой платок, в сумку свою из кармана переместил. Как говорится – подальше положишь – поближе возьмешь. Веками эта поговорка проверена, объективные законы бытия она отражает. Ноги потом помыл, да и спать улёгся.
Спалось не очень хорошо. В чужих местах Вова всегда чутко спал, от разных там малейших шорохов и звуков просыпался. Вот и здесь так же было.
Только уснул, в дверь тихонько постучали. Вскочил, голова после вечера с пловом и водкой ещё тяжёлая…
– Кто там? – в сторону двери проговорил. А в комнате темно, ничего не видно, еле ногами тапочки нащупал. Тапочки? Нет у меня здесь никаких тапочек, а есть только резиновые пляжные шлёпки. Во чудеса то… Ладно, сейчас проясним ситуацию. К двери сейчас подойдём и спросим, что такое стряслось…
– Владимир Ильич, вставайте. Простите пожалуйста, что второй раз за ночь беспокоим. Там на скорую позвонили, пулевое в живот говорят. Надо ехать, фельдшер сам не справится. – голос из-за двери мне отвечает.
Никто меня сегодня ночью ещё не беспокоил. Хотя, про какой-то второй раз уже говорят. Тапки ещё эти… Нашарил на стене выключатель, врубил свет… И где это я? Не узбекская это моя комната, а похоже на что-то казенное, гостиничное такое. Гостиница всегда гостиницей останется, хоть какой ремонт и отделку в ней не проводи. Не дом родной это, а только временное жилище. Так, опять сны про будущее начались? А что, давно уж не было. Пора, пора очередную серию посмотреть…
Вспоминаем быстро, где это я и что происходит. Ага, дежурю ночью по ЦРБ. Все матерые хирурги на кратковременные курсы повышения квалификации отправлены на неделю, а меня и оставили. Сказали, что ещё институтскую программу не забыл, а им надо пыль с мозгов стряхнуть. Вот и сиди днём на районном приёме, потом быстро делай обход в отделении, благо плановые операции на время учёбы наших монстров и гуру от хирургии отменили, а ночью будь добр скорой помогать по хирургическим проблемам. Поэтому живу сейчас временно прямо в поликлинике центральной районной больницы. Есть там парочка гостиничных номеров для проверяющих, врачей-консультантов из области и прочих нужных постояльцев.
– Что там у вас опять случилось? –
– Там такая история, Владимир Ильич, просто жуть. Цыганёнок молоденький учительницу полюбил. По распределению она к ним в село приехала. Она его отвергла, а он напился пьяный и из ружья себе в живот и выстелил. – на ходу рассказывает мне фельдшер со скорой помощи. Идём мы к ним сейчас в лечебный корпус из поликлиники, там скорая помощь у нас в ЦРБ на первом этаже размещается. Днём то врач по скорой дежурит, а по ночам только фельдшерская бригада медицинскую помощь населению оказывает. Так по штатному расписанию нашей больницы положено. Это как-то главный врач нам объяснял.
Из кабинета на скорой фельдшеру на ФАП позвонил. В том селе, где цыганенок смертоубийство себе затеял совершить, больницы то нет, а только фельдшерско-акушерский пункт имеется. Туда цыгане и своего суицидника притащили, спасай мол медицинский работник дитя наше неразумное. Немного прояснил ситуацию, а потом и на санавиацию в область звякнул. Ввёл их в курс дела. Они велели всё самому на месте посмотреть, а потом с ФАПа им перезвонить.
В скоропомощьной УАЗик грузимся, мигалку врубаем, летим как на крыльях. Около ФАПа цыган стоит немеряно – откуда только взялось их столько, никогда не думал, что их так много в том селе живёт. Может праздник какой у них, в гости к кому приехали? Ладно, некогда про цыган думать, работать надо.
Входим с фельдшером со скорой в ФАП. Цыганенок на кушетке лежит, руками за живот держится, а сквозь пальцы, растопыренные кишечник видно. А не хило он стрельнул. Как так умудрился? Ну что, дурное дело не хитрое. Из угла в угол кабинета местная фельдшер туда-сюда мечется, не знает за что и схватиться. В сторонке у окна на стуле милиционер участковый сидит, в руках обрез двуствольный держит. Ага, видно из него цыганенок стрелялся. А сам цыганёнок худенький такой, то воет по-звериному, то стонет… Меня увидел, закричал – помогай доктор, спасай скорее.
Быстро сделал что надо, на санавиацию позвонил. Они на вертолёте вылетают в ЦРБ, я Ваню Вишнякова, так цыганенка того звали, на скорой туда доставляю, а в это время и операционная готова будет.
Операционная у нас на первом этаже, окна панорамные, оборудована хорошо, всё что надо есть. Много мы с мужиками оперируем, хватает работы.
Оперируем с Иваном Ивановичем, абдоминальщиком с санавиации, а он всё в окно время от времени поглядывает. Руками работает Иваныч, волшебник просто. Мне до него – как до Китая на четвереньках. Ещё и задом на перёд.
– Ты, Володя, почему цыган не учишь, как правильно надо себя жизни лишать? И тебе потом они спать спокойно не дают, и нас от лечения пациентов отвлекают. – шутит так Иван Иванович, а сам оперирует как Бог.
– Обещаю провести разъяснительную работу, Иван Иванович. С завтрашнего дня и начну. – отвечаю ему, а сам смотрю и учусь как надо оперировать в подобных случаях. Это ладно – санавиацию можно, когда вызвать, они помогут, а если не будет такой возможности? В жизни по-всякому может сложиться.