В дебрях Африки
Шрифт:
– Знаешь, Хамис здесь! – крикнул он ей еще издали.
Нель стала подпрыгивать на обеих ножках, как прыгают дети через скакалку.
– Поедем! Поедем!
– Да-да, поедем – и далеко!
– А куда? – спросила Нель, откидывая ручонками со лба волосы, которые спускались ей на глаза.
– Не знаю. Хамис сказал, что сейчас придет сюда и скажет.
– А откуда ты знаешь, что далеко?
– А я слышал, как Идрис говорил, что он и Гебр сейчас отправятся с верблюдами. Это значит, что мы поедем по железной дороге, а верблюды будут ждать нас там, где наши папы. А оттуда мы, вероятно, поедем дальше.
Волосы опять спустились на глаза Нель, а ножки ее снова стали отскакивать
Через четверть часа пришел Хамис и поклонился детям.
– Ханаге [8] ,– обратился он к Стасю, – через три часа мы едем с первым поездом.
– Куда?
– В Эль-Гарак-эль-Султани, а оттуда вместе с обоими старшими господами на верблюдах в Вади-Райан.
Сердце у Стася забилось от радости, но в то же время слова Хамиса его удивили. Он знал, что Вади-Райан – большая цепь песчаных холмов, возвышающихся посреди Ливийской пустыни на юг и юго-запад от Мединета, между тем как пан Тарковский и мистер Роулайсон, уезжая, говорили, что едут как раз в противоположную сторону, по направлению к Нилу.
8
Молодой господин.
– Как же это так? – спросил Стась. – Разве папа и мистер Роулайсон находятся не в Бени-Суэфе, а в Эль-Гараке?
– Пришлось поехать в другое место, – ответил Хамис.
– Но ведь писать они велели в Эль-Фахен.
– Вот в этом письме старший эфенди пишет, почему они теперь в Эль-Гараке.
Он стал искать письмо и вдруг вскрикнул:
– Ой! Наби! [9] Я оставил письмо в мешке, там, у погонщиков. Сейчас сбегаю, пока Идрис и Гебр не уехали.
И он побежал к погонщикам, а дети с Диной стали готовиться в путь. Так как поездка предполагалась продолжительная, то Дина уложила несколько платьев, немного белья и теплые вещи для Нель. Стась тоже подумал о себе, а главное, не забыл штуцера и патронов, рассчитывая встретить среди песков Вади-Райана шакалов и гиен.
9
Пророк!
Хамис вернулся лишь через час, весь вспотев и запыхавшись, так что долго не мог перевести дух.
– Погонщики уже уехали, – сказал он. – Я гнался за ними, но напрасно. Но это ничего – и письмо и самих эфенди мы найдем в Эль-Гараке. Дина тоже поедет с нами?
– А что?
– Может быть, лучше, чтобы она не ехала? Господа ничего про нее не говорили.
– Но они говорили, когда уезжали, чтобы Дина всегда была с барышней. Она и теперь поедет.
Хамис поклонился, приложил руку к сердцу и сказал:
– Тогда едем скорей, а то катр [10] уйдет.
Вещи были готовы, и компания вовремя поспела на станцию. Расстояние от Мединета до Гарака не больше тридцати километров, но поезд узкоколейной дороги, соединяющей эти местности, идет медленно и останавливается очень часто. Если бы Стась был один, он, наверно, предпочел бы ехать на верблюде, чем по железной дороге, так как рассчитал, что Идрис и Гебр, отправившись за два часа до поезда, прибудут в Эль-Гарак раньше их. Но для Нель этот путь был слишком велик, и маленький опекун, который принял близко к сердцу наставления обоих отцов, не хотел, чтоб девочка утомилась. Впрочем, время для обоих прошло быстро, и они не успели оглянуться, как были уже в Гараке.
10
Поезд.
Маленькая
– Господа поехали в пустыню, чтобы расставить палатки, которые они привезли из Этсаха, и велели вам ехать за ними.
11
Верховые быстроногие верблюды.
– Как же мы найдем их в горах? – спросил Стась.
– Они прислали проводников, которые покажут нам дорогу.
С этими словами он указал на бедуинов. Старший из них поклонился, протер пальцами свой единственный глаз и сказал:
– Наши верблюды не так жирны, но не менее быстры, чем ваши. Через час мы будем на месте.
Стась был рад, что они проведут ночь в пустыне, но Нель была огорчена, так как была уверена, что застанет отца в Гараке.
Начальник станции, заспанный египтянин в красной феске и в темных очках, подошел и от нечего делать стал смотреть на европейских детей.
– Это дети тех инглези [12] , которые поехали утром с ружьями в пустыню, – сказал Идрис, усаживая Нель в седло.
Стась отдал штуцер Хамису и сел рядом с ней, так как седло было довольно просторно и имело вид паланкина, только без навеса. Дина уселась позади Хамиса, другие разместились на остальных верблюдах, и поезд тронулся.
Если бы начальник станции смотрел дольше им вслед, он был бы, пожалуй, удивлен, что англичане, о которых упоминал Идрис, поехали прямо к развалинам на юг, между тем как караван направился сразу к Талей, – в противоположную сторону. Но начальник пошел домой еще раньше, чем они тронулись, так как в тот день ни один поезд не приходил больше в Гарак.
12
Англичан.
Был шестой час пополудни. Погода была превосходная. Солнце перешло уже на ту сторону Нила и спустилось над пустыней, утопая в золотисто-пурпурном зареве, пылавшем на западной стороне неба. Воздух был так насыщен розовым светом, что глаза щурились от его избытка. Поля приняли лиловый оттенок, а отдельные холмы, резко выделяясь на фоне зарева, были окрашены в цвет чистого аметиста. Весь мир как бы перестал быть похожим на действительность и казался сплошной игрой сказочных огней и красок. Пока они ехали по зеленой, возделанной местности, проводник-бедуин вел караван умеренным шагом. Но как только под ногами верблюдов захрустел жесткий песок, все сразу изменилось.
– Йалла! Йалла! – раздались вдруг дикие крики.
В то же время послышался свист бичей, и верблюды, сменив рысь на галоп, помчались как вихрь, вскидывая ногами песок пустыни.
– Йалла! Йалла!
Рысь верблюдов сильно трясет, а галоп, которым редко бегут эти животные, бурно колышет, так что детям сначала понравилась эта шальная езда. Но кто катался на качелях, знает, что слишком быстрое качание вызывает головокружение. И так как верблюды не умеряли своего бега, то вскоре у маленькой Нель стала кружиться голова и потемнело в глазах.