В двух шагах от края
Шрифт:
–Макс! – я закрутила головой по сторонам, будто взбесившийся флюгер, мигом позабыв про чудесным образом воскресшего Эрика и его жалкие попытки доказать свою непричастность к категории зомби, – Макс!
Прыжок с кровати у меня получился красивым и стремительным, правда, с приземлением вышла незадача: в полете меня существенно занесло, и я от души ударилась плечом об угол серванта. Тупо поднывавшие до этого момента руки пронзило нестерпимой болью, я дико заорала и медленно сползла на пол в двух шагах от распростершегося ничком Макса.
Внезапная атака сзади явно застигла бывшего кандидата на вакантную должность моего законного
Эрик стоял около плотно зашторенного окна и смущенно теребил беспрестанно сползающие очки. Глаза у него были равнодушные и какие-то безжизненные. А чего ты ожидала от мертвеца, Линкс? Разве не при тебе он сиганул с высоты девятого этажа? Вот тебе, пожалуйста, смотри и запоминай, что происходит после смерти с неупокоенными душами самоубийц!
–Я думаю, с ним все в порядке, – Эрик опустился на корточки и воспользовавшись моей растерянностью, осторожно вложил свою перепачканную в крови ладонь мне в руку. Горячие, живые пальцы на долю секунды задержались на обнаженной коже, и я почувствовала угрожающе частую пульсацию на его тонком запястье. Надо же, какие трупы пошли впечатлительные!
–Давай проверим, – решительно предложила я, – помоги мне его перевернуть.
На поле Макс Терлеев славился свой мобильностью и скоростью, но сейчас его тяжелое тело казалось неповоротливым и обмякшим. Я с замиранием сердца прижалась ухом к груди футболиста, и биение его сердца прозвучало для меня самой сладкой мелодией на Земле. А то ведь длительное нахождение в одном помещении с двумя покойниками может на мне негативно сказаться, и начну задумываться о том, чтобы оторвать ножку от кухонной табуретки. Кто знает, из чего она сделана, вдруг как раз из осины и есть?
–Ничего с ним не случится, – Эрик смотрел на Макса с таким брезгливым презрением, будто видел в нем не звезду спортивного олимпа, а раздавленного тапком таракана, – он же пьяный в ноль был, даже, наверное, и не понял, кто его вырубил. К утру проспится, и весь разговор.
–Ну-ну, – недоверчиво хмыкнула я, – это если он еще пару месяцев ни к кому спиной поворачиваться не будет. Не хочешь мне ничего рассказать?
Стекла очков заметно суживали и без того миндалевидные глаза Эрика, но ничто не могло скрыть его расширенных от волнения зрачков. Темно-серые глаза в упор изучали мое лицо, и в их внимательном, сосредоточенном взгляде читалась жесточайшая внутренняя борьба между желанием открыть мне правду и боязнью вызвать во мне абсолютное отторжение. Победила, как водится, дружба.
–Вообще-то я к тебе за этим и пришел, Линкс! Откуда я мог знать, что здесь такое творится? –Эрик, видимо, посчитал ниже своего достоинства вести беседу сидя на полу, да еще и в непосредственной близости от спящего с открытым ртом Максом. Он поднялся на ноги, в очередной раз поправил свои старомодные очки и галантно подал мне руку. Ту самую, со следами постепенно подсыхающей крови. Необходимость принимать вертикальное положение без посторонней помощи привлекала меня не
Голова у меня закружилась почти до тошноты. Я ухватилась за Эрика и несколько секунд жадно хватала ртом воздух, а когда меня, наконец, отпустило, обессиленно повалилась на смятую постель. Мой незваный гость тем временем утопал в кружевах : на глаза ему некстати попалось мое свадебное платье, вернее то, что от него осталось после того, как я основательно поработала ножницами над эксклюзивным произведением одного из французских модных домов. Со стороны Эрик выглядел совершенно по-дурацки: обросший парень в идиотских очках и мешковатой одежде с неприкрытым интересом рассматривает белоснежную фату, изрезанную на мелкие кусочки моей недрогнувшей рукой.
На заднем фоне всхрапнул и заворочался во сне Макс. Вот уже где точно, «пьяному море по колено».
–Понятно теперь, почему его так накрыло, – иронически хмыкнул Эрик, – ну, ты и даешь, Линкс! Знаешь, я ведь в глубине души боялся, что ты тогда все же прыгнула, уж очень осознанно ты готовилась к смерти. Теперь ты поняла, что оно того не стоило?
Я неохотно кивнула. Признавать ошибки всегда сложно, особенно перед тем, на чьей могиле ты еще сегодня утром собиралась за свой счет поставить надгробный памятник из черного гранита. Живой Эрик почему-то совсем не походил на созданный мной идеальный образ. Возможно, свой отпечаток на мое отношение к нему наложил недавний разговор с Кристиной, а возможно, я просто была настолько глупа, что на пустом месте сотворила себе кумира, который в действительности не обладал и сотой долей приписываемых ему достоинств. Более того, даже несмотря на то, что Эрик вырвал меня из лап покусившегося на мою половую неприкосновенность Макса, он не вызывал у меня никаких чувств помимо обыкновенной благодарности. Как подоспевший вовремя полицейский, например… Я посмертно возвела Эрика на самый высокий пьедестал в своем очерствевшем сердце, и в мечтах представляла, как все могло бы обернуться по-другому, не шагни он тогда в пустоту. Что ж, не зря говорят, нет ничего страшнее сбывшейся мечты.
Бесспорно, я бы нашла для него миллион оправданий, даже зная эту безобразную историю с Кристиной, но это ведь только о мертвых плохо не говорят. Как бы ни эгоистично это звучало, роль Эрика в моей судьбе сводилась лишь к тому короткому разговору на крыше, развернувшему меня на полпути в ад. В моей нынешней жизни ему не было места, как не было места и когтисто-зубасто-чешуйчатым галлюцинациям, после встречи с которыми Максу Терлееву еще долго придется оспаривать свое очевидное родство с бурундуками.
–Я знаю, что не должен был приходить к тебе, Ида, -я не слишком старалась скрыть свои мысли, но Эрик, похоже, ожидал от меня именно такой реакции на свой визит, и потому отсутствие гостеприимства его не сильно огорчило. Неудобные очки –это да, а недовольной рожей его явно не проймешь, – но мне больше не к кому обратиться за помощью. Пойми одно –я сознательно шел на смерть и сжег за собой все мосты. Ты же видела, я даже очки растоптал, а у меня зрение, между прочим, минус восемь. Ходил, как слепой крот, за стенку держался, пока часы не продал и первое попавшееся дерьмо не купил. Линкс, дай мне два дня и доступ в сеть. Я найду надежный способ умереть и сразу исчезну, я тебе обещаю!