В фиордах, где не заходит солнце

Annotation

Литовский писатель Римантас Будрис провел лето 1971 года на Шпицбергене. Книга — своеобразный путевой дневник внимательного и обладающего острым творческим зрением человека, влюбленного в людей и природу Севера. В центре произведения — жизнь крепко спаянного коллектива советских людей.

ОБ АВТОРЕ ЭТОЙ КНИГИ

1

2

3

4

5

6

7

8

9

10

11

12

13

14

15

16

17

ИЛЛЮСТРАЦИИ

INFO

notes

1

В фиордах, где не заходит солнце

ЛЕТО

ЗА СЕМЬДЕСЯТ ВОСЬМОЙ ПАРАЛЛЕЛЬЮ

*

Авторизованный перевод с литовского Г, ГЕРАСИМОВА

Фотографии автора

Leidykla «Mintis», 1973.

ОБ АВТОРЕ ЭТОЙ КНИГИ

Литовский писатель, журналист, страстный путешественник, знаток и любитель природы, биолог и главный редактор журнала «Мусу гамта» («Наша природа») Римантас Будрис побывал во многих уголках Советского Союза, писал об Урале, Карпатах, низовьях Амура. Но с особым увлечением рассказывает он в своих книгах — а этих книг за двадцать лет его творческой деятельности вышло около двух десятков — о Севере.

Еще в 1954 году Будрис посетил Архангельск и берега-Белого моря, в последующие годы путешествовал по острову Врангеля, по Чукотке, плавал на Командоры, на легендарный Диксон, жил на Камчатке и Таймыре, в Дудинке и Норильске… «В краю белых ночей», «На острове семи ветров», «Там нет ни весны, ни осени», «Лисица с Медного острова» — вот названия некоторых его книг. Они адресованы и детям и взрослому читателю. В основном это рассказы и очерки внимательного и заинтересованного наблюдателя, человека, влюбленного в Север, его людей, природу, хорошо знающего животный мир Заполярья, писателя, которого волнуют проблемы освоения лежащих под ледовым панцирем земель, охрана их фауны, труд и быт северян.

В последние годы Будрис приступил к реализации своего давнего замысла — к созданию цикла очерков не только о Советском Севере, но и о тех краях зарубежных стран, что лежат за 69-й параллелью. Он побывал на Шпицбергене, лето 1973 года провел в Исландии. В его творческих планах — поездки на Аляску, в Канаду, Гренландию, в северные районы Швеции и Норвегии. Одновременно он продолжает более детально изучать советские острова Северного Ледовитого океана. Вероятно, будущую большую книгу Римантаса Будриса, куда войдут задуманные и частично уже выполненные работы о путешествиях за Северным полярным

1

Полночь. Уже вторая. Курс — прямо на солнце. В 24.00 оно здесь точно на севере.

Мурманск далеко за кормой. Давно позади и скалы норвежских берегов. А вершины Шпицбергена еще где-то там, в яркой солнечной полуночи, за семьдесят шестой параллелью. Я с нетерпением жду их появления. Но пока море пусто.

Лишь птицы провожают нас и, когда надоедает им парить над нашими головами, усаживаются на носу корабля, на баке. Отдыхают.

Сияя несказанной чистотой, величественные, словно лайнеры, плывут навстречу и постепенно пропадают за кормой бело-голубые айсберги. Во второй раз одну и ту же ледяную гору не увидишь: с юга на север айсберги не возвращаются.

Однако дождаться появления на горизонте скал Шпицбергена мне не удалось. В мечтах я уже видел, как возникают они над безбрежной гладью, так живо представлял себе все это… Не получилось. Прозрачные дали внезапно подернулись дымкой, она густела, темнела и наконец затянула все вокруг серой мглой. Весь день и неотличимую от него белесую ночь шли мы сквозь эту мглу. Казалось, не будет ей конца-края. А к утру из окутавшего нас облака вдруг вынырнули близкие берега, забелел первый ледник, выстроились на склоне горы домики Баренцбурга. Туман посыпался мелким дождиком — донеслось мягкое и теплое дыхание далекого Гольфстрима.

На крышах домов — большие полярные чайки, или, как их еще называют, бургомистры. Уселись рядами и кричат, взлетают и вновь опускаются. Так привычны, так знакомы эти резкие крики. Голос Севера, его зов… Едва засветлеет в наших широтах июньское ночное небо — охватывает сердце тоска по Северу. Не знаю, как у кого, а у меня так. Путешествие сюда — дорога в бесконечный летний день, в страну незаходящего солнца. Наверно, все наслышаны о прелести белых ночей. А если они солнечные, эти ночи?! Немало июней провал я за Полярным кругом, но все не могу насытить сердце и глаз.

Каждая страна, куда прибываешь впервые, встречает по-своему. Готовишься, воображаешь ее себе заранее, но чаще всего бывает она не такой, какую ты ожидал. Так и на этот раз. Рассчитывал я увидеть черные отвесные, вздымающиеся прямо из моря скалы, о подножия которых вечно бьются беспокойные волны, горные вершины, покрытые вечными льдами, снежные заряды пурги, свистящие в межгорьях суровые ветры. И таких же суровых северных жителей. Так представлял я себе Шпицберген, хотя бы по сказке Ганса Христиана Андерсена «Снежная королева». Все оказалось иным: вата тумана заглушала звуки, вокруг было тихо-тихо. Безветрие полное, дали скрыты серой мглой, море тишайшее, будто разлито на его поверхности жидкое масло. А люди, пришедшие к причалу встретить нас, — радушные, приветливые, улыбчивые.

Здесь принято встречать и провожать все корабли. На каждом прибывает кто-то новый, уезжает старый. Потому прибытие судна — всегда и встреча и проводы. К примеру, тот, на котором приплыл я, привез геологов из Ленинграда и группу донецких шахтеров. Некоторые останутся здесь, в Баренцбурге, другие на этом же корабле махнут дальше, в Пирамиду — второй советский горняцкий поселок на Шпицбергене. Уедет на Большую землю и часть встречающих. Их сегодня провожают. Отработали год, два, а то и больше и вот плывут домой.