В глубинах космоса

Смирнова Надежда Константиновна

— Необратимый процесс! Доктор, вы только вслушайтесь в это заключение! Необратимый процесс… — Хэдук склонился над Келли, она ощутила его теплое дыхание на своем лице. — Доктор, вы только посмотрите на нее. Она еще так молода. Мотылек… — шершавые пальцы коснулись ее щеки. — Может есть какой-то способ отключить или заблокировать программу «Носитель»?

— К сожалению, такой программы не существует.

— Что делать?

— Я понимаю, что сейчас для вас мои слова покажутся глупостью, но остается надеяться только на одно.

— На что?

—

На организм Мотылька. Возможно, что для адаптации столь сложной программы необходимо больше времени. Мозг и нервная система Келли сопротивляется внезапному «соседу». Все, что происходило до вторжения — было учебной тренировкой. Во время вторжения, «Носитель» включилась по максимуму и организм Мотылька вымотал все свои ресурсы. Келли еще не научилась сосуществовать с «Носителем». Келли надо выработать в себе умение управлять программой, а не наоборот. Когда она научится этому, то сможет вовремя сказать программе «стоп».

— Вы так считаете?

— Мне хочется в это верить.

Глава 16

— Я считаю иначе! Программа разрушает Мотылька! Она сожрала ее ресурсы. Келли в отключке уже около месяца! Мы нашпиговали ее тело таким количеством препаратов, что даже страшно подумать о том, какое сейчас соотношение крови к медикаментам. К тому же, давление скачет, как сумасшедшее, и она постоянно мучается кошмарами. Она постоянно орет. Нет, доктор, не бубонит, не кричит, а именно орет! Так орет, что кровь в жилах стынет.

— Возможно, что это последствия… переутомления.

— Переутомления?! Доктор, извините, но я вынужден покинуть палату, иначе наговорю лишнего, — с этими словами Хэдук вышел из медотсека.

Келли слышала, как доктор подошел к ней. Его пальцы заботливо поправили ее волосы.

— Ничего, Келли, я уверен, что ты сможешь восстановиться и подмять под себя программу. Я не стал говорить капитану, но тебе скажу. Главная проблема «Носителя» — это слишком много лишней информации. Я постараюсь купировать лишнее. Перегрузка сейчас тебе ни к чему.

Девушка открыла глаза. Монэ от неожиданности вздрогнул.

— Доктор, — голос Келли был слабым и жалким, — принесите мне зеркало.

— Что? Зеркало?

— Да, хочу посмотреть на то, во что меня превратил «Носитель».

— Может не стоит?

— Зеркало, — Келли устало прикрыла глаза.

— Хорошо, Келли, я сейчас.

Доктор пулей вылетел в коридор, а в помещение вернулся капитан. Он подошел и молча взял девушку за руку.

— Спасибо, — Келли притянула его ладонь к своим губам. — Спасибо, что взял огонь на себя. Я думала, что тебя убили.

По бледным щекам покатились слезы. Некоторое время они молча смотрели друг другу в глаза.

— Я не мог оставить вас здесь одних.

— Хм… шутишь… это хорошо. Конечно, нам без тебя нельзя.

— Как ты себя чувствуешь?

— Разбитой. Это правда, что я в отключке около месяца?

— Да, но, как вижу, ты возвращаешься в норму.

— Я стараюсь. Капитан, я что-то не пойму, мы все еще находимся в

звездолете?

— Да, у нас не получилось вернуться домой.

— А что у нас получилось? Мы ведь не могли победить такое количество противника. Подожди… Я помню… много людей в бессознательном состоянии… было очень плохо… сильно мутило… неужели… неужели Рамиев решился на варп-прыжок?

— Да, это был единственный шанс.

— И мы выжили. Это невероятно. Далеко мы от дома?

Хэдук отвел взгляд в сторону.

— Значит далеко. На сколько еще продлится наша миссия?

— Боюсь, что мы уже не вернемся домой.

Келли ошарашено уставилась на капитана.

— Как не вернемся? Совсем?

— Совсем. Мы затерялись в космосе. Поисковая программа целый месяц пытается отыскать знакомые ориентиры, но все напрасно. Для того чтобы вернуться домой, у нас не хватит ни времени, ни ресурсов.

Произнесенные капитаном слова болью отозвались в сердце. Перед глазами сразу предстали счастливые лица родителей, дом, и друзья.

— Я решил, что не стоит тебя держать в неведении. Это нечестно.

Келли кивнула, пытаясь сдержать рвущиеся из груди рыдания.

— Я думаю, что сейчас ты нуждаешься в этом, — с этими словами он вложил ей в руки фотографию родителей. — Не буду тебя смущать. Поплачь.

Хэдук быстро вышел из отсека. Келли больше не могла сдерживать рыданий. Она все крепче и крепче прижимала к груди фотографию, то и дело покрывая лица родителей поцелуями.

БОЮСЬ, ЧТО МЫ УЖЕ НЕ ВЕРНЕМСЯ ДОМОЙ.

Наверное, это самые страшные слова для человека.

Страшно, очень страшно было осознавать, что прежнего мира больше нет. Конечно, он все еще был, но уже не для тебя. Где-то там, в глубинах космоса, затерялась родная планета.

ДОМ… как много всего вмещается в коротеньком слове.

Келли откинулась на спинку и прикрыла глаза. Перед мысленным взором предстала родная планета. Последнее время во снах Келли часто видела Землю. Звездолет приближался к планете, и сквозь стекло иллюминатора девушка любовалась ею, прорисовывая пальцем все материки и моря. Потом наступала ночь, и на планете зажигались электрические огоньки. Отсюда, из космоса, они казались россыпью звездной пыли. Земля была прекрасна как днем, так и ночью. Она была самой красивой планетой, потому что была любимой.

Келли так хотелось опуститься на ее поверхность, но постоянно что-то мешало. Девушка видела себя бегущей по коридорам звездолета, садящейся в шаттл, приближающейся к пушистым облакам и… все — дальше стена.

Келли просыпалась и понимала, что родная планета будет существовать теперь только в памяти.

Страшная тоска по дому душила и угнетала весь экипаж. Сначала люди находились в подавленном состоянии, потом начались скандалы, и даже драки. Без надежды люди медленно сходили с ума. Время шло, поисковая программа часто зависала, по-видимому, ограниченные ресурсы звездолета не давали работать ей на всю мощность. И вот наступил день, когда Рамиев отключил программу «Поиск».