В гости к мертвым
Шрифт:
— Ну как бы…
— Тогда пей чай и слушай краткую лекцию, и заметь, бесплатную, по самым глубинным, так сказать, основам НЕВЗАИМОСВЯЗЫВАЕМОСТИ разных радиостанций. И после этого, я уверяю, военной связи тебе уже не захочется. Опять же… То, что я вам в «форд» поставил, это наименьшее из зол, так что ее и пользуйте, пока что-то другое не подвернется.
— Излагай, что там за невзаимосвязываемость такая.
— Начну с того, что загоризонтная связь за пределами воображаемой оптической видимости возможна лишь на коротких волнах, до 30 мегагерц, и с этим у военных
— Что дальше?
— Дальше начинается полный разнобой. По порядку пойду, какие диапазоны использовались в нашей необъятной стране, и какие рации могут быть у ваших потенциальных противников и союзников.
Первое. Так называемый гражданский диапазон, он же СиБи. 27 мегагерц. Таких радиостанций ОЧЕНЬ МНОГО. В каждой фуре стоит, у половины таксистских машин да плюс разные прочие частники, на этот диапазон был упрощённый порядок регистрации, да и его не соблюдали, раций хватает. НО!!! Больше НИ С КЕМ эти рации связаться не могут, а этих многих больше, чем дохрена. И все разные.
Вторыми идём мы, военные. У нас диапазон Low-Band от 30 до 65, грубо говоря, мегагерц. Но и помимо нас в нём сидела скорая помощь, некоторые таксисты, в некоторых городах газовщики и электрики, плюс некоторые сельхозпредприятия.
— Ох, нифига!!!
— А ты думал. И это я ещё до середины даже не дошёл.
— Третье. Авиация. От 108 (на практике от 118) до 136 (у военной авиации и до 140 встречаются) мегагерц. Да, имейте в виду, что у лётчиков модуляция АМПЛИТУДНАЯ, учебники почитай про виды модуляции, пригодится.
— А лётчики нам зачем?
— Ну, самим вам болтать с ними, может, и не о чем, а наверх доложить, что слышали переговоры авиации, по нынешнему времени полезно. Тем более слышно их далеко, иной раз за 200 с лишним километров, они же выше любой телебашни летят и мощность раций у них приличная.
— Это ясно, а дальше.
— Четвёртое. Диапазон «двойка» от слова два метра, длина волны на нём примерно такая… Простирается от 136 до 173 мегагерца. И у кого только таких раций не было. Тут и радиолюбители на 144–146, и пожарники на 148, и железнодорожники на 151–154 примерно, и моряки на около 156, и наземные аэродромные службы с МЧС на около 165, и милиция на самой верхушке, выше 170…
— Уй, ё!..
— Пятое. Речной флот. 300–346 мегагерц. Ну, эти вам вряд ли понадобятся.
— Слава тебе, Господи.
— И, наконец, шестое. Семидесятка. От примерной длины волны в 70 сантиметров образовано это название. Простирается от 400 до 470 мегагерц. Ниже 430 кого-либо особо не сидело, зато выше… Магазинные ходиболтайки бывают 433–434 мегагерца, да плюс к этому 446 мегагерц. Радиолюбители сидели 430–440, милиция кое-какая выше 450. Но вообще радиостанции этого диапазона, если не совсем говно, обычно 420–470 мегагерц захватывали, а некоторые и от 400 начинались.
— Всё?
— Нет! Есть ещё двухдиапазонные радиостанции, и соответственно антенны к ним. Захватывали двойку и семидесятку.
— Теперь всё?
— Опять нет. К радиостанции каждого диапазона должна быть своя и настроенная антенна.
— Настроенная,
— А вот так. Есть такой зверь — КСВ. Коэффициент стоячей волны. Если антенна не настроена, и КСВ выше трёх, то мощность передатчика не в эфир летит, а в антенне и кабеле отражается и возвращается на выходной каскад, грея его. В результате чего, он, каскад этот, выгорает, и рация на передачу работать перестаёт.
— И как её настраивать?
— По приборам, специалист нужен.
— Ну, и какой из всего этого вывод, — спросил я, поняв, что в голове полная каша.
— Нужна вам, братцы, ВСЕВОЛНОВАЯ радиостанция и ШИРОКОПОЛОСНАЯ антенна. Ну, или автоматически настраиваемая. Или несколько антенн через коммутатор или смеситель.
— А у вас…
— А у нас, военных, ничего этого нет. Один LOw-Band только.
— М-да…
— Ага, так что пользуйте то, что есть для связи с Фортом, Си-Би у вас есть, для связи меж собой да с другими мародерами. Вечером будет сеанс связи с Кумертау, я поинтересуюсь у коллег, может, они что подскажут.
— Хорошо, спасибо за чай.
— Будет если информация, я записку передам с посыльным.
— Спасибо, — я пожал руку Николая и побрел домой.
После ужина отправил Костю и Виктора на склад ГСМ с заправочным листом, забить под пробку «Выстрел» и наполнить все емкости. Спать легли пораньше и особо не засиживались, так как с рассветом решили поехать в Северный, присмотреть себе новое жилище.
— И куда вы в такую рань? — Изосимов, зябко кутаясь в бушлат, сидел за столом и записывал наш выезд в журнал.
— Поедем Северный осмотрим, как раз пока докатим, рассветет.
— Да? Ну, тогда мне для участка присмотрите «офис».
— Договорились…
Ехать в БМП-97, то есть в «Выстреле», было вполне комфортно, единственное — шум. Звукоизоляции, естественно, никакой, и чтобы что-то сказать, приходилось значительно повышать голос. Я впереди, рядом с Костей, а Виктор и Иваныч в «салоне», спинами к нам уселись в креслах. Находиться в этой бронированной капсуле было даже приятно, и пока доехали до брода, я уже начал строить планы на мародерку в Оренбурге. Что-то запал мне разговор со связистом, и я понял, что хорошая радиостанция будет неплохим товаром. Костя рулил уже очень даже уверенно, и с его лица не сходила едва заметная улыбка. Лед на Янгизе частично вскрылся, а на месте брода была уже открытая вода.
— Чего задумался? — спросил я Костю, когда он остановил машину.
— Щита нет на дереве.
— Хм… Витя, высунься с пулеметом в люк, я схожу, посмотрю.
Действительно, щит, который мы прибили на дерево после заселения лагеря, валялся у берега. Я присел у кромки воды, на песке следы… Резина внедорожная, УАЗ, похоже.
— Давай не слишком быстро, поехали в поселок, — сказал я Косте, когда вернулся на свое место, — мужики, внимательно.
Проехали по хорошо укатанной грунтовке до конца населенного пункта, а потом объехали его вокруг, снова вернулись на грунтовку и свернули на центральную улицу.