В игре
Шрифт:
Все эти мысли и переживания породили кукольные кошмары, где Майя играла роль матери: «Яркий солнечный день. Майя в бигудях, летних шортиках и в майке на бретельках прогуливалась со своим ребёнком по Барби-парку. В одной руке она держала коляску с младенцем, а в другой попивала колу лайт через стеклянную трубочку. Почему стеклянную? Потому что это было модно и престижно, и потому что пластик давно не в моде, так как мы за охрану окружающей среды и вообще, люди, вы чего там? Майя шла тихо, немного неуверенно в своих брендовых, очень неудобных, но баснословно дорогих босоножках исключительно
– Мой новый пост. Я занялась своим бизнесом, и ты тоже должна быть в тренде всего этого. Я помогаю другим Барби быть красивыми. Мой салон и мои процедуры по наращиванию ресниц, превратят нас в истинных красавиц. Превратят тебя в модную красивую мамочку. Кто это? – Кортни захлопав в ладоши повернулась к закрытой коляске.
– Это твой новый бэбик, плод вашей любви с Кеном? Я так счастлива! Кортни и вся Силиконовая Долина так счастливы за вас. Ты будешь самой модной мамой, если запишешься на шугаринг, ты должна! К тому же сейчас летним скидки. А твой бэбик… – Кортни потянулась к коляске, открыв защищаю от солнца ткань и взяла на руки ребенка.
Майя смотрела в ужасе, как бы со стороны на всё. Перед ней стояла живая кукла – Барби и держала в руках игрушечного младенца – куклу, обычную пластмассовую куклу, которая умела плакать и говорить: «мама» из-за встроенного в неё датчика. А между тем Барби-парк пропал, превратившись в зеленую картонку и Кортни исчезла с младенцем в руках и погасло всё, Майя проснулась. Голова страшно пульсировала и в горле пересохло. Она решила спуститься на кухню, попить воды и после уже поговорить с Кеном. Невидящим взглядом, буквально через минуту, она уже босиком стояла на теплом розовом ковре, глотая немного торопливо воду. Кен сидел у себя в кабинете и кропотливо работал за своим столом. Майя тихо постучалась к нему, чуть отворив на себя массивную из красного дерева дверь.
Стол, за которым он сидел был сделан из дорогого камня, похожего на малахит, как и книжный шкаф, стоявший слева и многие предметы интерьера. Темно-синие ковры, шоколадного цвета стены. Все в обволакивающих теплых тонах.
– Кен, извини, можно к тебе?
Кен сидел, уткнувшись подбородком в грудь и вертел свои очки в руках, о чем-то раздумывая. Когда Майя зашла за порог, с вопросом, он медленно поднял голову и улыбнувшись, жестом руки позвал её к себе.
– Заходи милая. Что-то случилось?
– Всё прекрасно, просто я хотела поговорить с тобой. – Майя переминалась с ноги на ногу, не зная, как начать разговор.
– Хорошо, я внимательно тебя слушаю. Ты хочешь что-то поменять в доме к рождению нашей дочери? – начал было за неё Кен.
– Что? Нет. Я хочу поговорить с тобой о нас.
– В каком смысле? – Кен нахмурил свои брови.
– Кен я не та, за кого ты меня принимаешь.
– Что ты имеешь в виду? – Кен натянул на нос очки, внимательно рассматривая свою жену.
– Я не Барби.
Кен улыбнулся, снял свои очки и положил их на стол.
– Я вижу, ты другая,
«Шанс есть», – подумала Майя. «Он как живой человек и заслуживает жизни в реальном мире, а не в виртуальной дурацкой игре среди кукол».
– Кен я из другого мира.
– Из другой Силиконовой долины? Не может быть, она одна.
Майя пыталась быть осторожной.
– Ну почти.
– Ты другая куколка. Поэтому я тебя и выбрал. Ты навсегда останешься со мной.
И после недолгой паузы добавил: «Здесь!»
«Это был конец», – подумала про себя Майя. «Он никуда не уедет отсюда. Здесь был его дом, он привык», – думала Майя.
В следующий вечер состоялся приём у него в доме. Собрались все Кены и все Барби, все были подтянутые и стройные. Кожа Барби блестела от косметического масла, везде ощущался лоск и неподдельная идеальность. На какой-то момент Майе даже показалось, что в нос ей ударил запах новый пластмассы как в магазине игрушек. Все улыбались в свои 32 зуба и их улыбки напоминали больше фильм ужасов, смонтированный рекламой Орбит. Майю даже на какой-то момент передернуло, но она выстояла, улыбаясь всем, кого приветствовала в этот необычный вечер.
Её новоиспеченный муж был почему то, только один средних лет, всем остальным казалось и тридцати нет.
С Барби было иначе, на вид всем в среднем около тридцати пяти, не больше, не меньше. Взгляд взрослый, сформировавшиеся идеальные фигуры, двумя словами: «идеальные домохозяйки» как в американской рекламе еды.
Кен девятый поднял бокал шампанского с приветствием всех собравшихся гостей.
– Уважаемые Кены и Барби, в этот знаменательный день, я хочу представить Вам всем свою ослепительную жену. Это любовь всей моей жизни. Дорогая, – и он протянул Майе руку. – Подойди же ко мне.
Майя как завороженная двинулась в довольно узком платье к Кену. Пока она медленно передвигала ножками как лилипут, все улыбаясь смотрели на неё и у всех был какой-то неживой, кукольный взгляд. Она вспомнила другую картину, в реальной жизни, когда она встретила Макса.
Макс был старше её на восемнадцать лет. Майе на тот момент не было и двадцати лет, и она была очень мила собой.
Всё своё осознанное детство Майя мечтала встретить мужчину, взрослее себя, который заменил бы ей недостающую любовь отца. Она хотела побыть ребенком в любящих руках чужого мужчины, пока не поняла, что все мужчины сами как дети.
Макс был в разводе и очень стеснялся отношений с Майей, поэтому не представлял её ни своим родственникам, ни друзьям, и всячески запрещал появляться на его работе в качестве его подруги. Майя сначала думала, что он не хочет посвящать других в их личную жизнь и её все устраивало, но до поры до времени, пока не начались скандалы и упреки, так как Майя продолжала играть роль маленькой девочки и отказывалась расти.
Однажды за столом в ресторане, ужиная и тихо смеясь под распев красного вина, к ним подошел статный мужчина в возрасте приблизительно сорока пяти лет и пожал Максу руку. Тот встал, неловко оттряхнул свой костюм и представил Майю как свою племянницу, приехавшую погостить на время учебного отпуска.