В интересах государства. Дакия
Шрифт:
Девушка оглянулась по сторонам и, вероятно, поняв, что ее бегство незамеченным не пройдет, была вынуждена присоединиться к нам. Открыв портсигар, она достала сигариллу, щелкнула позолоченной зажигалкой и уставилась на нас с Денисовым.
— А теперь объясните мне, соколики мои, какого хрена вы здесь делаете? — прошипела она и выдохнула дым. — Ладно Костя — он дурной, от него я могла ожидать чего-то подобного. Ну… в теории. Но ты-то, Михаил? Ты-то зачем в это вписался? Неужели такими друзьями заделались, что ты за ним и в огонь и в воду?
Я
— Ты чего несешь? — понизив голос, ответил Денисов, нависнув над столом. — Не преследую я тебя! Вообще не понимаю, как ты в этом поезде оказалась!
Аня на миг замерла.
— Не понимаешь, значит? — с перекошенным от гнева лицом, она привстала, чтобы оказаться с Костей на одном уровне. — Ты ж меня сам отговаривал ехать в Константинополь! А этот поезд куда идет?
— Ну… До Константинополя, — смутился Денисов. — Вот черт…
— Я просто поменяла билеты, болван! — громким шепотом ответила Грасс, уселась и залпом осушила свой стакан. Кощунство. Поморщилась, затянулась, выдохнул и продолжила уже гораздо спокойнее. — После того, как мы поругались, я решила, что дольше оставаться в Петрополе не было смысла. И так дома всю душу наизнанку вывернули, еще и ты лихо так добавил сверху. Собрала вещи, поменяла билет и поехала… Хоть погуляю по городу, развеюсь…
— Проклятье, — вздохнул Денисов. — Точно.
Я поставил локти на стол и спрятал лицо в ладонях. Идиоты. Кретины. Болваны… Все мы… Ну ешкин кот, угораздило же случиться такому совпадению. И теперь вся наша легенда могла полететь под откос. И ведь даже не объяснишь Ане, почему надо помалкивать. Кому-кому, а ей я не собирался распространяться об истинных целях нашего задания и связи с Аспидой.
— Другой вопрос, какого ляда вы здесь забыли? — спросила Грасс.
— Я еду повидаться с Ириной, — тут же ответил я, пока Денисов не сморозил какую-нибудь глупость и не выдал нас. Лучше сказать полуправду, чтобы в нее легче поверилось, чем откровенную ложь. — А Константина взял с собой, потому что после вашей ссоры ему в Петрополе тоже делать особо нечего.
— Ты не говорил, что собираешься к Штоффам, — удивилась Аня. — Да и поздновато собрался. Скоро же семестр начинается.
— Решил сделать сюрприз, раз свободная неделя выдалась.
— Значит, вы до Букурешта?
— Ага.
Аня подозрительно покосилась на нас обоих.
— И вы не знали, что я поеду именно этим поездом?
— Да, черт возьми, не знали! — рявкнул Денисов, снова обратив на нас внимание столика деятелей искусства. — Иначе хрен бы я на него сел! И вообще, откуда у тебя деньги на Балканский экспресс?
— Я, в отличие от тебя, с первого курса подрабатываю, — отрезала Грасс.
— Ага.
— Из тебя тоже неплохой ублажитель старух вышел. Я хоть и работаю с артефактами подпольно, но зато могу позволить себе второй класс на собственные деньги!
— Заткнись, Костя, — не выдержал я и строго взглянул на Аню. — И ты заткнись. Оба замолчите. Башка уже болит от вас обоих. Любовнички хреновы.
Аня нервным жестом потушила сигарету в пепельнице и толкла окурок с такой ненавистью, словно представляла, что это был Денисов.
— Значит, так, ребятки, — я по очереди взглянул на обоих. — Не знаю, чего вы там друг другу наговорили, но гештальт у вас явно не закрыт.
— Чего не закрыто? — не понял Денисов.
— В смысле расстаться вы расстались, но ничего для вас обоих не закончилось. В противном случае вы бы так сейчас не нервничали, — я пошарил рукой в кармане и вытащил массивный брелок с табличкой купе. — Поэтому вот ключи от наших апартаментов. Идите и разберитесь уже наконец. Мне плевать, драться вы будете или трахаться, но чтобы к завтраку оба были в адеквате. Это ясно?
У Кости виски пошел носом, а Грасс закашлялась от моей тирады.
— Вернусь к завтраку, тогда и поговорим нормально, — сказал я и скользнул взглядом по компании творческих личностей за соседним столом. Мари Буайе-ле-Дюсон улыбнулась мне и жестом пригласила за свой стол. Ну что ж, придется обзавестись новыми знакомствами. — Вперед. Шевелитесь, пока я не передумал.
Не знаю, почему, но эффект моя рулада произвела колоссальный. Костя и Аня оба притихли и, казалось, даже немного смутились. Девушка нерешительно застыла, но Денисов кивнул в сторону выхода и даже подал ей руку.
— Михаил прав. Нужно разобраться. Идем.
Аня смущенно поправила выбившуюся из-за уха прядь волос и последовала за Денисовым, стараясь не смотреть мне в глаза.
“Не смей ей и слова вякнуть по поводу задания”, — добавил я ментально, обратившись к Константину. — “И документами не свети. Все, лети, орел”.
Я же, проводив голубков, подхватил свой бокал и подсел к соседям.
— Добрый вечер, господа…
Глава 8
Заметив меня, богемная публика оживилась.
— Наконец-то вы до нас добрались! — рыжеволосый мужчина, походивший на художника, сидел с краю и подскочил, чтобы взять для меня стул. — Наша Мари успела прожужжать нам все уши. Впрочем, я уже не раз видел, на что способна сила русских аристократов… И я совершенно позабыл о манерах, — он протянул мне руку. — Емельян Федорович Матвеев, художник-портретист.
Я пожал руку, стараясь не выдавать эмоций. Тот самый Матвеев? Обладатель негласного титула “колотая кисть”? К этому художнику выстраивалась очередь на годы вперед, и даже аристократам приходилось мириться с его эксцентричным нравом… Редкий случай, когда перед неодаренным ходили на цыпочках и упоминали его имя с томным придыханием.