В интересах государства. Возвышение
Шрифт:
— Господа, я хочу побыстрее закончить это травести-шоу, — сказал я и подхватил сумку со своей одеждой. — Скажите, по какому маршруту мне колесить?
— Поедешь в Лебяжье, но сперва хорошенько покатаешься по центру, — ответила Матильда, протянула мне массивную связку ключей и снова прыснула. — Развлекайся, Михильда. Господи, давно я не получала такого удовольствия от маскарадов. Ты только над походкой поработай, но лучше и вовсе из автомобиля не вылезай.
— И на каком мне кататься?
— На том, что ассоциируют со мной, конечно же.
Я нервно
Что ж, я нынче открыт всему новому. Да и игривое бесшабашное настроение словно передалось вместе с образом баронессы. Разберемся. Или выкрутимся — как пойдет.
— Л-ладно…
Попрощавшись и вдоволь наобнимавшись с баронессой, я вышел через задний ход во дворик, сел в эффектный “Wittenberg Auto” — кожаное кресло скрипнуло под моей задницей, а лакированная деревянная панель призывно блестела в свете дворовых фонарей.
— Вот мы и встретились, Витя, — сказал я и нежно погладил рычаг переключения передач в виде черепа. — Буду звать тебя Витей. Не против?
Тачка не ответила. И лишь когда я завел мотор, я понял, что доверие этого зверя еще нужно заслужить. Витя рокотал, нетерпеливо рычал на каждом светофоре, словно привыкший к быстрому бегу конь, которого заставляли гарцевать на месте. Только этот товарищ с хищной мордой был куда опаснее. Я вцепился в руль и осторожно катил по улицам центрального Петрополя, приноравливаясь к управлению.
— Молодец, молодец, мой хороший, — приговаривал я каждый раз, когда маневры получались удачно. Не знаю, откуда взялась эта привычка, но у иной техники словно чувствовалась душа. У Вити она точно была. Вместе с непростым характером.
А еще я приметил за собой хвост. Корф кратко обозначил, какие признаки выдадут преследователей, и эти товарищи очень старались быть незамеченными. Причем вряд ли собирались атаковать — просто следили. Поправив шляпку Матильды, я потихоньку двинулся на север — через мосты с обледеневшими фонарями, по Петроградке и дальше…
“Как у вас дела?” — спросил я Матильду, проезжая мимо Аудиториума.
“Забрали Ирину. Пока все в порядке. У тебя?”
“Верчу хвостом перед преследователями. Судя по тому, что они продолжают меня пасти, пока не догадались”.
“Замечательно”, — отозвалась Матильда. — “Спасибо, Михаил”.
“Ради вашей с Ириной безопасности я не только женщиной вечерок похожу”, — улыбнулся я. — “Матильда, у меня будет к вам просьба”.
“Конечно”.
“Я не смогу попрощаться с Ириной. И даже не успею написать ей письмо. Когда она очнется и если все вспомнит, пожалуйста, передайте ей, что я не держу на нее зла и ни в чем не виню. И ни за что не осуждаю. Что я все понимаю и с радостью сказал бы все это лично. Но, увы, ментальная связь до Дакии не добивает”.
Матильда молчала, а когда ответила,
“Я обязательно все это ей передам. И ты, Михаил, тоже должен знать — я поддалась первому впечатлению и ошиблась в тебе. Вальтер рассказал, что ты для него делал и через что прошел. Я уважаю твои жертвы и деяния, уважаю все, что тебе пришлось сделать. И признаю, что до последнего считала тебя выскочкой, которому просто повезло с силой. Я ошибалась”.
Я едва не вписался в столб — до того меня проняло.
“Спасибо, Матильда. Для меня это важно”.
“И я никогда не забуду, что ты уже не впервые спасаешь Ирину. В качестве благодарности придержи пока что ключи от Черного у себя. Летом настанет период балов — сможешь покрасоваться перед сверстниками. Но если разобьешь…”
“Не буду! Небом клянусь, не буду. Реставрацию я не потяну”.
“Вот и умница, — улыбнулась баронесса. — Удачной охоты”.
Она пропала из моей головы, а я снова взглянул в зеркало. Скромный темно-вишневый “Руссо” тащился за мной аж от самого Мариинского театра. Ну что ж, поиграем в лисицу, что запутывает следы. По моим прикидкам, в течение часа Матильда и Ирэн должны были выехать за пределы города. Поэтому я поморочу своим хвостам головы подольше…
***
Мы с Витей подкатили к воротам Лебяжьего в районе полуночи — уже вовсю светили охранные фонари, и я поморщился, когда охранник включил надвратную “люстру” на полную силу. Для надежности я помотал преследователей пару часов, и они отстали только когда я повернул к усадьбе в Лебяжьем.
Дилетанты. Должны же были удостовериться. Зато я, видимо, справился.
Охранник посветил мне в окно фонариком и остолбенел.
— Ээээ…
— Не спрашивай, дружище, — опустив стекло, ухмыльнулся я из-под шляпки и парика. — Так надо. Перегоняю автомобиль в Лебяжье по поручению Матильды Карловны. Переночевать пустите?
— Михаил Николаевич? — вытаращился на меня охранник. — Да уж, ваше сиятельство, я, пожалуй, умолкну.
Он открыл ворота, и я, преодолев идеально расчищенную аллею, закатил Витю во двор — ночевать. Сам наконец-то стащил с себя маскарадный прикид и прямо в машине привел себя в порядок, благо прихватил свои вещи.
Что-то зачастил я ночевать у Штоффов, словно своего дома не было. Но все же приятно, когда есть у кого перекантоваться. Да и хотелось поглядеть, как местные слуги справлялись после гибели Василия.
Не успел я подняться по лестнице, как меня догнал голос Корфа.
“Все, посадили и отправили”, — устало проговорил тайный советник. — “Уже полчаса как едут”.
“Прошло гладко?”
“Не без шероховатостей, но приемлемо. Главное — дамы уже в пути”.
“Мой маскарад тоже свое отработал. Я в Лебяжьем. И мне разрешили брать машину”.
“Экзамен сперва сдай!”
“Как стране служить, так, Михаил, напяливай на себя парик и играй в Матильду за рулем. Как поездить в свое удовольствие — так сперва экзамен сдай. Вы уж определитесь, ваше превосходительство”.