В Иродовой Бездне (книга 1)
Шрифт:
– Пойду, скажу брату, что вы пришли. Она поспешно оделась и выбежала. Лева опустил голову на руки. Он страшно устал, был голоден, болели ноги.
Вошел брат.
– Дорогой брат, – сказал с дрожью в голосе сильный пожилой мужчина. – Я обещал, что как только увижу вас, пойду сообщу им.
– Хорошо, – сказал Лева. – Но давайте прежде помолимся. Этот брат, опустившись вместе с Левой на колени, плакал. Душа его страшно терзалась, и ему было бесконечно жаль Леву, который,
– Господи! Господи! Будь милостив ко мне! – стонал он.
– Господи Боже! – молился Лева. – Я так устал, так устал, у меня нет больше сил. Да будет воля Господня, Твоя святая воля во всем. Будь милостив к нам.
Когда они встали с колен и поприветствовались, то Лева спокойно сказал:
– Дорогой брат. Вы должны быть честным, я нисколько не осуждаю и не упрекаю вас. Люблю по-прежнему. Идите и скажите, как вы обещали.
Брат вышел. Была ночь. Лева встал и тоже пошел. Шел шатающейся походкой измученного человека. Шел во мрак ночи. Куда? Он сам еще не знал.
– Господи, укажи, где и как я могу иметь хотя бы маленькое пристанище и хоть немного отдохнуть?
И вдруг пред ним как бы предстал образ той сестры-прачки, которая так старалась помочь все бедствующим, особенно заключенным. Великою радостью засветились ее глаза, и она приняла его, зная обо всем, что произошло.
– Сестра, вы не боитесь принять меня? – спросил Лева,
– Нет, нисколько, дорогой брат, нисколько! Я счастлива, что мне выпало на долю послужить вам. Видимо, вы больны?
– Нет, – сказал Лева. – Просто устал.
– Так вымойте ноги и ложитесь на мою постель.
– Нет, – возразил Лева, – я вот лучше здесь на сундучке.
– Даже не думайте! Я здесь хозяйка. Мне послужить для вас – это как послужить для Господа!
Она помогла ему вымыть ноги, на ступнях которых было много кровавых мозолей, и накормила.
Преклонив колена, Лева горячо благодарил Бога, что Он послал ему отдых. А сестра благодарила Бога за то, что Он послал ей брата.
Квартира была с отдельным входом. Это Леву вполне устраивало.
– Никто, брат, не должен знать, что вы у меня, – говорила сестра, – пока заживут ноги, ни о чем не думайте. Дальнейшее усмотрит Господь!
Она ушла на работу, а Лева целый день лежал в чистой, мягкой постели. – Как чудесно сделал Господь! – думал он. – Казалось, впереди полное отчаяние, пропасть, и вдруг – покой.
Он открыл книгу псалмов и стал читать. Бессчетное количество раз читал он псалмы, знал наизусть, но теперь эта книга воспринималась по-новому. Псалмы не только читались – переживались. Скорби, трудности, вздохи автора псалмов были трудностями и вздохами Левы.
Некоторые места из псалмов были такие, что он свободно мог использовать их для молитвы:
«К Тебе, Господи, возношу душу мою. Боже мой! на Тебя уповаю, да не постыжусь…
«Приклони ко мне ухо Твое, поспеши избавить меня. Будь мне каменною твердынею, домом прибежища, чтобы спасти меня. Ибо Ты каменная гора моя и ограда моя; ради имени Твоего води меня и управляй мною. Выведи меня из сети, которую тайно поставили мне, ибо Ты – крепость моя.» (Пс. 30)
Вечером пришла сестра с работы, принесла из больницы мази и бинтов, перевязала ноги Леве. Несколько дней пролежал он у нее. Ноги зажили, силы вернулись к нему. Он сходил в лагерь и принес веши, которые оказались в полной сохранности.
Как теперь действовать дальше? Выехать в Россию, покинуть Сибирь? Или направиться в Архангельскую область? Или по направлению к Соловецким островам? Или же твердо продолжать намеченный путь и пробираться в глушь Ангары?
Лева долго не думал. Там, на Ангаре, его ждали. Особенно он обещал брату Ясырину прибыть к нему на зиму. И Лева решил не уклоняться ни вправо, ни влево, а твердо придерживаться намеченного курса.
С сестрой они договорились, что она заранее пойдет на станцию с вещами и купит билет. Лева же на вокзале не покажется до последнего. Будет на перроне между вагонами и в момент отхода поезда подойдет к ней, возьмет билет, вещи и уедет.
Была ночь. Хлопьями падал снег. Чтобы не замерзнуть, Лева быстро ходил поблизости перрона. Когда подошел поезд и началась посадка, он только в самый последний момент вышел из-за вагонов, взял у сестры билет, пожал ей руку и исчез в тамбуре.
Он ехал в Канск. Теперь ему нужно было вести себя осторожно, еще незаметнее. И в Канске он пошел только к пресвитеру, решив больше никого не видеть.
Пресвитер очень обрадовался, увидев его, и передал с ним письма и деньги для ссыльных.
Теперь Лева ехал на подводах среди убеленной снегом тайги. В одном из сел он встретил брата, который собирался также ехать в глухие места Ангары, чтобы продать там некоторые вещи. У него была еще своя лошадка, и вдвоем на санях они продолжали путь.
Глава 47. Особенный день (Евсеев мыс)
«И свет во тьме светит и тьма не объяла его».
Иван. 7:5
Приближалась середина ноября. Истекло восемнадцатилетие существования Левы на земле. И он дорогой, в часы, когда ехали с братом молча, невольно просматривал пройденный жизненный путь. Он сделал все, что мог. Чудный подарок, который он получил от Господа в день совершеннолетия, осуществился. Он отдал этот год жизни тем скорбящим изгнанникам, к которым звал его Господь.
За эти дни, он, казалось, прожил и увидел больше, чем можно прожить и увидеть за десять лет.