В клетке со зверем
Шрифт:
– Таня, ты проснулась? – В комнату вошла уже одетая Софи.
– Да, солнышко. А ты давно встала? – Мне было стыдно за то, что проспала свои прямые обязанности.
– Деда просил проверить, проснулась ты или нет, – отчиталась мне девочка и подошла к кровати, где я развалилась во вчерашней одежде.
– Это он одел тебя?
Малышка очаровательно выглядела в красном вязаном платье, белых колготках и с двумя хвостиками. Светлые вьющиеся волосы делали Софи похожей на ангелочка, и после того, как мы подружились, она действительно была подобна
– Ага. И хвостики деда сделал. Он кушать приготовил. – Она залезла на кровать и стала теребить мои волосы.
– Я сейчас умоюсь, и мы пойдем на кухню.
Софи с любопытством наблюдала за тем, как я пытаюсь привести себя в порядок, мне же под ее пристальным взглядом было очень неловко. Остатки макияжа грязными разводами въелись в кожу, пришлось постараться, чтобы все стереть. Прохладный тоник приятно освежал кожу, но не помог принять приличный вид. Первым делом нужно было принять душ. В отличие от особняка Макса, здесь не было своего санузла в спальне. Мне пришлось наспех сложить вещи, чтобы потом переодеться и выйти из комнаты в том виде, в каком была.
После душа я прямиком направилась на кухню, где нас уже ждал сытный завтрак, а Игнат Семенович в переднике из грубого льна разливал чай.
– Доброе утро, Танюш, как спалось? – по-доброму обратился ко мне старик.
– Мне очень неудобно, что так вышло, – виновато сказала я. – Настойка дала мне в голову, а сегодня я проспала.
– Ты не проспала, я дал тебе отдохнуть. Специально забрал Сонечку, чтобы она не мешала тебе.
– Все равно, я не должна была вчера пить.
– Это еще почему? Моя настойка никому во вред не идет. Все нормально.
– Я даже не помню, как оказалась в комнате.
– Конечно, не помнишь. Ты уснула в кресле, а в комнату тебя отнес Максим. Он заходил вчера.
Значит, это был не сон. Максим видел меня пьяной, но при этом был так нежен со мной. Хотя, когда мы вернемся в особняк, он сможет уволить меня, ведь одним из пунктов моего трудового договора был запрет на употребление алкоголя. Если в первый раз коньяк мы пили вместе, сейчас я умудрилась напиться в гостях у его отца, когда должна была следить за Софи. Но меня пугало даже не то, что я могла остаться без работы. Куда больше волновало, что Максим разочаруется, и я его больше не увижу.
– Мне очень стыдно, – тихо сказала я, закрыв лицо руками.
– Тебе не должно быть стыдно, это я переборщил с настойкой, но тебе было полезно забыться на вечер.
– Но Максим теперь уволит меня.
– С чего вдруг? Уж скорее мне влетит от сына.
– Он мой начальник, а я пила на работе.
– К тому моменту твой рабочий день закончился, так что не бери в голову. Макс все понимает, к тому же меня знает. Когда у меня была Лиза, она после моей настойки пела.
– Спасибо, что подбодрили.
– Давай завтракать.
Слова Игната Семеновича не успокоили меня, но ничего не оставалось, как просто ждать решения
Было понятно, почему девочка так любит своего дедушку. Игнат Семенович всем своим видом показывал, что главнее внучки для него никого нет. Глядя на него, я никак не могла понять, как вышло так, что у таинственного и опасного Максима мог быть такой простой отец. В конце концов я не удержалась и, когда малышка пошла вперед наводить ревизию в амбаре, спросила об этом у Игната Семеновича.
– Вы так хорошо ведете хозяйство. Вы давно занимаетесь этим?
– Всю жизнь, деточка. Эта ферма у меня несколько лет. Тут все современное, дорогое, а раньше я жил в деревне. Вел хозяйство, растил сына. Его мама умерла, когда он был еще мальчишкой.
– Максим рос в деревне?
– Да, он у меня парень хозяйственный, и дрова наколоть может, и корову подоить. Правда, не его это. Выучился, потом армия, теперь вот бизнес свой.
– Это он вас перевез сюда. Правильно?
– А то кто же? Все у него под боком да под охраной. Люська вон тоже недалеко со Славкой обосновались.
– Кто?
– Люська, мама Сонечки, – уточнил Игнат Семенович.
– Люси живет неподалеку?
– Да, минут пятнадцать от Максима на машине.
– Почему тогда она не берет Софи к себе чаще?
– Макс не разрешает. У Люси есть свои дни, в остальное время Сонечка должна быть с отцом.
– И она согласна на это?
– У нее нет выбора, тем более, она сама знает, что для дочери так лучше. Макс все для Сони сделает, с ним она в полной безопасности.
– Но ей так не хватает мамы.
– Знаю, но не нам с тобой решать. Это отношения Максима и Люси, в них я не лезу.
Я замолчала, понимая, что мое любопытство переходит грань дозволенного. В чем-то Игнат Семенович был прав: не ему решать, как должны договариваться Макс и его бывшая жена, но мне было жаль Софи, которая нуждалась в материнском внимании.
– Максим не сказал, насколько мы у вас задержимся?
– Он сам пока не знает. Сейчас у него какие-то трудности, и вам нельзя возвращаться.
– Я не могу понять, если те люди, что приезжают к Максиму – его работники, почему им нельзя видеть Софи?
Мужчина тяжело вздохнул и отвернулся. Судя по всему, я затронула неприятную для него тему. Он никак не мог решиться заговорить, и я подумала, что он оставит мой вопрос без ответа, но Игнат Семенович нарушил молчание:
– Ты же умная девочка, понимаешь, что мой сын занимается небезопасной деятельностью? Он не говорит мне, чем именно, но это и так понятно. Те люди, что работают с ним, сегодня партнеры, а завтра – предатели. Соней рисковать нельзя. Ее могут видеть только те, кому он доверяет.