В когтях у хищника
Шрифт:
— Какой звук?
— Там кто-то кричит. И окно хлопает.
Айрис положила руку на плечо Антонии:
— Девочка моя, да ты вся дрожишь. Это ведь просто ветер. В доме ужасно старые рамы. В первую ночь я тоже тут чуть с ума не сошла от страха Ничего, ты привыкнешь.
— Но это не просто ветер, — не соглашалась Антония. — Я точно слышала чей-то голос.
— Какой голос? Как у ребенка?
— Да, похоже.
Айрис засмеялась:
— Это же чайки, дорогая! Мне в свое время они тоже морочили голову. Да еще этот проклятый крапивник. Никакого покоя! К тому же окно в столовой осталось открытым. Это оно и гремит.
Антония поглубже запахнула полы халата. Ее все еще била дрожь.
— Да нет, спасибо. Если так, я просто пойду спать.
Айрис участливо посмотрела на нее.
— Если не заснешь, прими аспирин. И когда снова услышишь эти крики — помни, это только чайки. Удивительные птицы! Такое впечатление, что они вообще не спят.
Антония приняла аспирин и удивительно быстро заснула. Однако очень скоро неожиданно проснулась в полной уверенности, что ее что-то разбудило. Опять чайки, устало подумала она. Может, лучше закрыть окно? Поеживаясь от холода, девушка выбралась из постели. Ее сердце глухо стучало. Она высунулась в окно, чтобы послушать, и сразу же увидела в противоположном крыле свет. А ведь ей сказали, что там никто не живет! Сквозь задвинутые ставни в одном из окон отчетливо пробивались полосы света.
Антония с тревогой поняла, что крик доносился именно из этой комнаты. Она почувствовала, что не может это все так оставить. Если там за окном кто-то плачет, она должна помочь. Айрис сказала, что это чайки. Она наверняка что-то скрывает. Вот только зачем?
У Антонии отчетливо стучали зубы. Ей вдруг нестерпимо захотелось услышать спокойный голос Дугала Конроя. Его дом всего лишь в полумиле отсюда. Однако вряд ли он примчится к ней только потому, что здесь кто-то кричит по ночам. Возможно, это Белла горюет по своему больному мужу. Впрочем, Белла спит на первом этаже рядом с кухней. Антония уже видела ее комнату. Да и вряд ли женщина станет так стенать. Тогда кто же там? Пока Антония размышляла над этим, снова раздался крик — тонкий и такой несчастный, что, несмотря на страх, она решила немедленно действовать.
Но на сей раз Антония не пошла к Айрис. Надев тапочки и халат, она осторожно прокралась по коридору и спустилась вниз по лестнице. Шум ветра заглушал скрип половиц. Как хорошо, что она всегда берет в дорогу фонарик! С его помощью Антония благополучно добралась до просторного холодного вестибюля и подошла к двери, которая вела в другое крыло. Вчера вечером Айрис не показала ей его, объяснив, что лучше подождать, пока туда проведут воду и все отремонтируют.
Дверь оказалась заперта, но ключ оставался туг же — в замке. Антония осторожно открыла дверь и увидела еще одну лестницу, поуже, чем главная, и очень пыльную. Не заботясь больше, что ее могут услышать, девушка поспешила наверх и оказалась на не покрытой ковром лестничной площадке. Слева начинался коридор, по обеим сторонам которого располагались комнаты. Под дверью одной из них отчетливо виднелась узкая полоска света.
Антония собралась с духом и постучала в дверь.
Комнате послышалось слабое шарканье, а затем все стихло.
— Есть там кто-нибудь? — спросила Антония.
Ни звука в ответ.
Она постучала еще раз:
— Я слышала, как вы кричали, и пришла помочь вам. Пожалуйста, откройте дверь.
Снова полная тишина.
Но Антония не сомневалась, что внутри
— Можно войти?
Ответа не последовало, и она повернула ручку. Однако дверь оказалась заперта. Антония опять постучала.
— Послушайте, — сказала она, — я пришла помочь вам.
В тишине ей показалось, что за дверью слышится чье-то прерывистое дыхание. Она приложила ухо к двери. Затем, охваченная тревогой, Антония опустилась на колени и попыталась заглянуть в замочную скважину. Тотчас же послышался слабый щелчок выключателя, и свет погас. Однако она могла поклясться, что с противоположной стороны двери кто-то дышал.
Глава 5
А тем временем в доме, расположенном полумиле от вершины холма, Генриетта открыла дверь гостиной и громко прокричала:
— Дугал! Свет только что выключили!
Конрой проснулся и недовольно завозился в постели. Он знал, что все равно придется ответить, иначе мать станет вопить еще громче — пока ее не услышат в Хилтопе.
— Какой свет? — хриплым спросонья голосом спросил он.
— В нежилом крыле. Я же тебе об этом рассказывала. Он исчез только что. А ведь уже четвертый час.
— Тогда почему ты не спишь?
— Я читала, милый. Взяла в библиотеке новый детектив. Жертву сначала задушили и только потом утопили — чтобы наверняка… Надеюсь, с той бедной девочкой, которая приехала в Хилтоп, ничего не случится.
— Я тебя не узнаю, мама! Ведь ты только и молишься, чтобы что-нибудь случилось. К тому же, — добавил Дугал, стряхивая с себя остатки сна и снова мысленно погружаясь в дела Антонии, — она не девочка и уж точно не бедная.
Утром ему непременно надо повидаться с Саймоном Майлдмеем. Что за беда, если они допоздна жгут там свет? Это их личное дело.
— Наверное, это водопроводчики, мама, — продолжал он.
— Что, дорогой?
— Я говорю, там, в нежилом крыле — водопроводчики.
— Мой милый, где ты видел, чтобы водопроводчики работали по ночам? Ладно, не переживай — Антония нам все расскажет. Мы пригласим ее пообедать в четверг после свадьбы. Ведь если молодожены отправятся в свадебное путешествие, она останется совсем одна. Тебе надо бы почаще с ней видеться.
— Это еще зачем, мама?
Мать Дугала появилась в дверях его комнаты — в поношенном халате отца, в котором всегда ходила по дому ночью, она казалась еще крупнее
— Должен ведь ты когда-нибудь жениться, милый. Кто знает, может, она как раз и есть твоя избранница.
Дугал, как всегда, собрался было нетерпеливо возразить. Но почему-то не смог. Его мать, в этом стареньком отцовском халате и оттого еще больше любимая, показалась ему вдруг такой милой и трогательной. Может, когда-нибудь другая женщина тоже прильнет к его одежде, потому что больше у нее от него ничего не останется. Не очень веселая мысль…
Глава 6
На следующее утро перед завтраком Антония направилась в сад. Легкая дымка рассеивалась. И сквозь нее просвечивало яркое голубое небо. Море играло и сверкало, а весь холм был залит солнцем. Теперь уже Хилтоп не казался ей таким заброшенным и одиноким. Легкий ветерок ласкал растущую пучками траву, а в воздухе радостно носились белые чайки.