В кольце

Вольтман-Спасская Варвара Васильевна

Отраженье

Всё помню ангела с крестом На площади в тумане мглистом. Летел снаряд с протяжным свистом Над этим ангелом с крестом… К арыку светлому нагнись ты: Нет, не себя увидишь в нём — Седого ангела с крестом На площади в тумане мглистом.

Декабрь сорок второго

Сюда приходят ровно в девять Послушать сводку из Москвы. Ребёнок плачет у вдовы… В Москве — там шесть, а здесь уж девять. Не поднимая головы, Мы кулаки сжимаем в гневе, Когда

приходим ровно в девять Послушать сводку из Москвы.

Молоко

Старик в халате полосатом Торгует пресным молоком. Здесь во дворе — семья солдата. Старик в халате полосатом Полкувшина отлил ребятам: «Мы рассчитаемся потом!» Узбек в халате полосатом Торгует пресным молоком.

Март в Узбекистане

Когда ты в марте выйдешь в степь, Утонешь в шёлковых тюльпанах. Их столько огненных, багряных! Цветёт, благоухая, степь. А гор сверкающая цепь Как паруса плывёт в туманах. Ещё до зорьки выйду в степь, Росы напьюсь там на тюльпанах.

И здесь Полярная звезда

Дочери

Я увезла с собой тебя И Музу, дочь мою меньшую. Как звёзды южные кипят! Стихи спасла я и тебя… Когда в степи тюльпаны спят, Звезду Полярную ищу я, Чтоб отстояла и тебя И Музу, дочь мою меньшую!

Плов

Не режет к празднику барана Гафур-ата, не варит плов. Старик, проснувшись очень рано, Поймал кудлатого барана, Рога стянул ему арканом И гонит в город для бойцов. Зарежет только там барана, Бойцам он приготовит плов.

Сфинкс

С лицом египетского сфинкса Прошёл незрячий человек. Он был под Пулковом, узбек С лицом египетского сфинкса. Былое, в будущее вклинься! От бомб у сфинксов таял снег… И вот с лицом того же сфинкса Прошёл незрячий человек.

Встреча

Как циркуль кружат костыли На раскалившейся панели. От зноя листья почернели. Всё кружат, кружат костыли. Москвички-девушки прошли, В глаза герою поглядели. Остановились костыли На раскалившейся панели.

Виноград

Зеленоглазый виноград Смеется на горбатых лозах. На солнце он и жёлт и розов, Зеленоглазый виноград. Наполнен цоканьем цикад От зноя побелевший воздух, И чаус, крупный виноград, Смеётся на горбатых лозах.

Консерваторцы в кишлаке

На сборе хлопка контрабас Опережает первых скрипок. Солирует басистым скрипом На сборе хлопка контрабас. И хлопок в фартуках у нас Колышется, пушист и зыбок. Неповоротлив контрабас, Но обгоняет первых скрипок.

Ташкентская фиалка

В январский полдень на припёке, Фиалка распустилась вдруг. Мой

маленький безмолвный друг! В январский полдень, на припёке, Как я, ты перепутал сроки И не предвидел новых вьюг. Смотрите, люди, — на припёке Фиалка распустилась вдруг!

Салют

Мы здесь не слышали салюта, Того салюта в январе. В узбекском маленьком дворе Не громыхал раскат салюта, Но с ленинградкой на заре Все целовались почему-то, Хоть и не слышали салюта, Того салюта в январе.

Не Киев ли?

И снова город нами взят! Бегут под окнами, смеются. Не Киев ли? Разбилось блюдце. Ещё ведь город нами взят. И влага светлая в глазах, И спицы в руки не даются. Не Киев ли сегодня взят? Бегут под окнами, смеются.

В чайхане

Полна народу чайхана. Толкуют о делах за чаем. А скоро кончится война! …И вдруг умолкла чайхана: Глядим на карту. Тишина. Флажки маячат за Дунаем. Ликует наша чайхана, Поют все за зелёным чаем.

Домой

Уже раскрыты чемоданы, И в нашем доме всё вверх дном. Сгорел чулок под утюгом. Укладывают чемоданы. Вербовка в новый цех «Светланы». Соседки едут завтра днём. Не упади на чемоданы — Ведь в нашем доме всё вверх дном!

И мы уедем

И мы уедем очень скоро. Какое слово — «Ленинград»! Опять волненье, споры, сборы. Неделя — это очень скоро. Сюда — клавиры. В них — халат. Портрет — в портфель. Он так нам дорог. И мне и дочке. Очень скоро И он увидит Ленинград.

Берёзка

Всю ночь не спят у нас в теплушке — Не тот, не прежний ли вагон? За перегоном — перегон. И вдруг заплакали в теплушке: Берёзка! Та же, на опушке! И ей отвесили поклон Все, то в ту ночь не спал в теплушке. Не тот, не прежний ли вагон?

С дороги

Умылись только что с дороги, И музыкой наполнен дом. Стоит соседка на пороге: «Вы отдохнули бы с дороги!» Но ты, как прежде, в позе строгой Под чёрным поднятым крылом. Ещё не пили чай с дороги, А музыкой наполнен дом.

Жажда

Всё осмотреть, всем надышаться, На каждом постоять углу, К решётке на мосту прижаться, Всё обойти, всем надышаться И каждой встрече поражаться, Знакомой трещинке в полу, Листать тетради, надышаться Своим трудом в родном углу!

Дар жизни

На люльке — девушка-маляр. Она неистовстует кистью. Вот это жизни светлый дар! Поёт, работая, маляр, И брызги охры, точно листья Под осень разожгли пожар. Спасибо, девушка-маляр, Что там неиствствуешь кистью!