В комплекте - двое
Шрифт:
Я вздрогнула и сморгнула попавшую на ресницы каплю. Недовольно взглянула на хмурое небо, где в серо-фиолетовой глубине собирались тучи. Порыв ветра взметнул гриву лошади, бросив ее мне в лицо. Из груди сам собой вырвался вздох. Как же красиво! Я обожала именно вот это состояние природы перед дождем, когда еще сверкающее золотисто-красное солнце отбрасываем лучи на надвигающуюся мутную пелену, словно пытаясь остановить ее, а вместо этого окрашивая в зловеще-величественный фиолетовый цвет. Впереди виднелся лес — золотисто-изумрудный с одной стороны и серо-малахитовый с другой. А за ним смутно проступали пики гор…
— Проснулась? —
— Я не спала.
— Да? Ты глаза не открывала весь день.
Я пожала плечами:
— Тренируюсь. Магам это необходимо.
— Что ж, я рад, что ты не теряешь времени и не забываешь, зачем тебя наняли, — мрачно процедил он.
Меня задела эта фраза. Вот и еще один благородный рыцарь показал свое истинное лицо.
— Ты хотел о чем-то поговорить? — Я все же сделала вид, что не заметила подколки.
— Да, но не сейчас. Через час мы остановимся на привал, тогда и пообщаемся. — И, пришпорив коня, он умчался.
ГЛАВА 20
Когда я восхищалась красотой грядущей непогоды, я как-то упустила из виду, что любоваться ненастьем предпочитаю все-таки из окна или с балкона. Я обожаю дождь! Да еще чтобы с молниями, громом и штормовым ветром…
Я подставила лицо сильным порывам ветра, чувствуя, как губы растягиваются в улыбке. Эйфория! Захотелось раскинуть руки и взлететь. Я никогда так ярко и четко не ощущала свободу, как во время урагана.
Начал накрапывать мелкий холодный дождик, заставляя ежиться от попадающих за шиворот капель. В сочетании с порывистым ветром ощущения стали не столь приятными. Я повыше подняла воротник, застегнула куртку и с неохотой накинула плащ, набросив капюшон на голову.
Чем дальше, тем становилось хуже. Дождь усилился, и теперь действительно бушевал ураган. Сквозь пелену ливня ничего не было видно, и оставалось лишь полагаться на лошадь. Я вплотную пригнулась к ее шее, моя кляча еле переставляла ноги, пытаясь преодолеть сопротивление ветра, бившего ей прямо в грудь. Мои кожаные штаны, не прикрытые плащом, намокли, и их скрип вкупе с неприятным ощущением трения жутко меня раздражал.
А еще я жутко завидовала тем, кто едет в повозках. Каждая телега была оснащена накидным брезентом, который крепился на бортики. Под ним был не страшен ни дождь, ни ветер.
М-да… когда читаешь о подобных приключениях в книгах, как-то редко думаешь о том, насколько такая романтика неудобна в эксплуатации. Зато есть и положительный момент: вряд ли кто-то в подобных обстоятельствах захочет вести со мной какие-нибудь разговоры.
А вот уже через час я возненавидела все! Вымокнув до нитки и промерзнув до костей, я мечтала только о том, чтобы слезть с лошади и спрятаться от ветра и дождя. Когда мы въехали в лес, поток воды с неба, конечно, уменьшился, да и ветер стал слабее, но земля, покрытая травой, листьями и иголками, как губка впитывала влагу, издавая легкий запах гниения.
— Остановка! — прогремел голос Лессита.
Прекрасно, но толку-то? Ни костер разжечь, ни спешиться, чтобы посидеть или полежать. Хотя с другой стороны — ехать дальше тоже нельзя. Скоро ночь, дождь и не думал прекращаться, а ехать по лесу в темноте удовольствие то еще. И потом, я вообще есть
Оказалось, что на такой случай у наемников есть свои хитрости. Спрыгнув на землю, они вытащили из одной телеги огромный рулон тонкой ткани сероватой расцветки, с веревками и крюками на концах. Десять минут — и четыре таких рулона натянуты между деревьями, закрывая нас от дождя. Я с открытым ртом наблюдала, как наемники белочками снуют с дерева на дерево, чтобы закрепить ткань. Потом они присоединили к тенту боковые полотна, и получилось что-то вроде огромного шатра. Конечно, полностью от ветра это не спасало, но стало гораздо лучше. Крытые повозки поставили по периметру за пределами этого временного убежища, а лошадей загнали под еще один развернутый рулон. Ближе к краю шатра расчистили землю, набросали несколько сырых веток и подвесили над ними котел. Рядом прямо на земле расстелили кусок брезента, куда с телеги перенесли провиант.
Я подошла наемнику, который пытался разжечь костер:
— Давай помогу.
— Они сырые, — буркнул он. — Ничего не получится.
— А я попробую. — Отобрала у него огниво и кремень и, закрыв собой костер, чиркнула. На самом же деле я рискнула применить свои новые силы, полученные от Итарона. Миг — и мокрые ветки вспыхнули и запылали. Наемник, кажется, его звали Торкуд, удивленно вздохнул:
— Но как?..
Я лишь улыбнулась и пожала плечами, радуясь, что смогла быть полезной.
— Тебе помочь с ужином?
— Ужин не будем готовить. Только чай и сухой паек.
Что ж, кажется, моей помощи не особо рады. Типичная мужская реакция — как ты смогла сделать то, чего не смог я! Тьфу! Нет бы спасибо сказал! Ну и ладно! Я развернулась и нос к носу столкнулась с задумчиво меня рассматривающим Лэсситом.
— Неплохо, — прокомментировал он. — Огонь, значит…
— Это детский фокус, — отмахнулась я, но в душе все замерло. — Наставник в свое время научил, и к огню это имеет мало отношения.
— Я тоже такое видел, — сказал подошедший к нам Расхарт. — У сильных некромантов получается выбивать искру при необходимости или недолго удерживать ее. Правда, я не думал, что Нэя действительно настолько сильна, — внезапно поддержал мою легенду Расхарт, чем очень удивил меня. С чего бы ему помогать мне?
— Да? Никогда о таком не слышал, — с сомнением покачал головой Лэссит. — Ну ладно… Нэя, поможешь Дашене с чаем? Сейчас быстро поедим, и спать.
— Конечно, помогу. А спать где? — Я с сомнением посмотрела на мокрую и наверняка холодную землю.
— В повозках. В каждой по четыре человека. Ты в какой будешь?
— В какой положите, — буркнула я, отворачиваясь.
Это же надо было так по-глупому вляпаться!
Мысли скакали хаотично от «ой я дура» до «зачем Расхарту понадобилось меня выгораживать». Ведь он точно видел, как и Хас, что мой огонь — это не искра. Что я им управляю и владею. Не дай бог, еще вопросы начнет задавать…
Отвернувшись, я быстрым шагом потопала по направлению к Дашене, чтобы помочь донести котел для воды к костру, теша себя призрачной надеждой, что про мою оплошность забудут. Помогая женщине разливать кипяток по чашкам, я то и дело косилась по очереди на мужчин, но те, заразы, как сговорились, даже головы в мою сторону не поворачивали.