В космосе холодно
Шрифт:
Сол невесело хмыкнула. Тёмная материя, будь она неладна!
— Послушай меня, не забивай себе этим голову, — посоветовал Эллионт. — Давай-ка лучше махнём куда-нибудь, прямо сейчас, а? Тебе надо развеяться.
— На Фриз? — Сол криво улыбнулась.
— А хоть бы и на Фриз, почему бы и да. Что скажешь?
Внезапно Сол осознала, что на ней, кроме одеяла, ничего нет. В прямом смысле.
— Эллионт, а куда ты дел… гм… — она сконфуженно огляделась в поисках одежды.
— В обработку отдал. Ты же сама говорила,
Он вернулся через пару секунд, держа в руках майку-поло и один из своих комбинезонов.
— Рукава закатаешь… — Эллионт критически прищурился. — И штанины подвернёшь.
Предложение слетать на Фриз было заманчивым, но Сол хотелось побыть одной, там, где её не побеспокоят, где её никто станет искать. Там, где она сможет побыть собой.
Ей удалось сбежать от Эллионта в терминале космопорта, — его катер, Корвус стоял на зарядке в противоположном конце Станции, и Сол воспользовалась случаем, чтобы улизнуть.
Вольтурис воспринял её появление с неожиданным энтузиазмом.
— С возвращением, Сол, — приветливо скрипнул он.
Сол нехотя улыбнулась.
— Привет.
Она порой забывает, что Вольтурис — искусственный интеллект и мыслит строго в рамках алгоритмов, заложенных в его нейросеть.
— Куда на этот раз?
Сол взялась за штурвал. И молча представила Йорфс.
Ей сейчас нужно было именно это — общество людей, чьё мировоззрение максимально далеко от её собственного, людей, которые не смогут её понять — но и не будут даже пытаться сделать это. Абстрактные, обезличенные люди, среда, где она будет чужой среди чужих.
Уже на подлёте к Йорфсу Сол почувствовала неладное. Это было именно предчувствие: на самой грани между осознанным и запредельным.
Нет, издалека планета выглядела точно такой же, как всегда, и беспилотники Альта были на месте: исправно кружили по своим орбитам, ни на йоту не отклоняясь от курса.
Сол сделала виток, примеряясь к выбранной траектории, настраиваясь на посадку.
Что-то явно не так.
Понимание пришло так же внезапно, как и последовавший за ним цепенящий страх.
Слишком темно.
"Вольтурис, дай изображение".
Сол закрыла глаза, предоставив кораблю сканировать поверхность планеты. Ладони слегка покалывало от токов высокой частоты — бортовой компьютер сейчас прокачивал через неё гигабайты информации, складывая из отдельных фрагментов, как из кусочков мозаики цельную картину.
Тьма.
Перенаселённый Йорфс всегда был ярко освещён; та сторона планеты, где господствовала ночь, обычно сверкала мириадами огней: города и посёлки, оживлённые магистрали, летательные аппараты в небе, суда в морях… Бесчисленное множество ярких точек в океане кромешной свинцово-чёрной тьмы, — будто огромная стая светлячков опустилась на лесную поляну в летнюю безлунную ночь.
Сейчас огней
Сол вжалась в кресло, содрогаясь от пробравшего её холода, не имеющего никакого отношения к температуре воздуха в кабине корабля.
Её предыдущий визит на Йорфс был больше месяца назад. Что могло произойти за это время?
Воображение не заставило ждать: на ум тут же пришло несколько версий, одна хуже другой.
"Вольтурис, дай анализ атмосферы".
Бортовой компьютер послушно зашелестел, защёлкал, выдавая затребованную информацию. Сол сдвинула брови.
С атмосферой всё было в порядке.
"Радиация?" — сердце болезненно сжалось в предчувствии утвердительного ответа.
"В пределах нормы".
Всё-таки не ядерная война. И не химическое заражение — показатели состава атмосферы такие же, как месяц назад.
Тогда что?..
Где-то на задворках сознания мелькнула безумная мысль, что жители Йорфса взялись, наконец, за ум и приняли решение экономить энергию — причём весьма радикально.
Нет, конечно, это утопия.
Только любой человек всегда предпочтёт до последнего надеяться на утопию, нежели принять горькую правду.
Посадка вышла, пожалуй, чересчур жёсткой, но Сол сейчас не заботили подобные мелочи. Поспешно выбравшись из корабля, она огляделась по сторонам, отчаянно желая увидеть знакомые лица.
На Йорфсе царила поздняя ночь или ранее утро — одно из тех редких предрассветных мгновений, когда мир, затаив дыхание, замирает, словно мелодия, поставленная на паузу, чтобы, собравшись с духом, продолжить жить с новым днём, воспевая всё вокруг, вознося хвалу небесному светилу, радуясь его благодатному теплу и свету.
Вот сейчас горизонт на востоке окрасится в рассветный пурпур, из-за мыса донесётся рокот лодочного мотора, и Хенрик со всех ног ринется ей навстречу, энергично размахивая руками…
Рассвело. Но Хенрик её не встречал.
Ее вообще никто не встречал. Остров был абсолютно пустынным — только высоко в небе кружили вездесущие вечно голодные чайки, выискивая, чем бы поживиться и оглашая напряжённую тишину своими немелодичными криками.
Никто не появился ни с восходом солнца, ни к полудню. Как только небесное светило поднялось достаточно высоко, а ветер с моря немного поутих, Сол обошла островок по берегу — на это ей понадобился всего час, и отыскала моторную лодку. Лодка была пуста. Судя по всему, она простояла так довольно долго: днище было занесено пылью, песком и сушёными водорослями.