В крепких объятиях
Шрифт:
– Извини. Я просто хотел предложить тебя подвезти. Только возьму бумажник и ключи. – Лукас зашагал прочь по коридору, не дав ей сказать ни слова.
Что за чушь. Нельзя поддаваться. В ее жизни сейчас была только Молли, и дочери нужно, чтобы Кейт оставалась сильной. Она пойдет в больницу пешком, как и планировала. До нее всего несколько кварталов, и Кейт уже не раз так ходила.
Она тихо вышла на крыльцо, жалея, что уходит, не попрощавшись. Почему-то он прикладывал много усилий, чтобы быть вежливым с незнакомкой, внезапно оказавшейся в его доме. Кейт
– Кейт, я нашел ключи! – крикнул Лукас из кухни. – Можно ехать.
Лукасу никогда не встречалась такая женщина. Сила характера сочеталась в ней со скрытой уязвимостью, и это задевало какие-то струны в его душе. Он чувствовал, что Кейт не станет просить о помощи и примет ее только после долгих уговоров. Может, поэтому он и пытался изо всех сил проявить доброту – было видно, что ей нужен друг, но она сама ни о чем не попросит.
Он вышел в холл в куртке и с ключами в руке. Но Кейт уже ушла. Он позвал ее, но ничего не услышал. Не могла же она просто так уйти? Лукас выглянул на крыльцо. Дождь и ветер усиливались. Но Кейт не было видно нигде. А в такой день зонтик мало поможет.
Не задумываясь о том, что делает, он сел в машину и поехал вокруг квартала. Кейт не могла уйти далеко. Вскоре он заметил ярко-красный зонтик. Кейт пыталась удержать его одной рукой под порывами ветра, держа в другой чемодан. Лукас притормозил рядом с ней и опустил стекло:
– Забирайся в машину.
Она сделала вид, что не видит его, и продолжила идти вперед. Сильный порыв ветра практически выдернул зонтик у нее из рук. В конце концов она смогла его удержать, но проволочный каркас вывернуло наизнанку, делая зонтик совершенно бесполезным.
– Садись в машину, пока не промокла до костей.
Секунду Кейт стояла неподвижно, словно готова была разрыдаться. Затем она сжала губы в тонкую линию, расправила плечи и шагнула к машине. Лукас выскочил наружу, чтобы забрать у нее вещи.
– Куда мы едем? – спросил он, когда чемодан был в багажнике и он сам вернулся за руль.
– Больница Ист-Ривервью.
На ее лице не было никакого выражения, так что Лукасу оставалось гадать о причинах ее визита в больницу. Она уже упоминала, что именно там познакомилась с его тетей, но не добавляла подробностей. Она навещает больного родственника? Или с ней самой что-то не так? Это скрывается за впалыми щеками и кругами под глазами?
Он хотел бы узнать, в чем дело, но молча сдвинулся с места. Если бы Кейт захотела, то рассказала бы. А так это его не касается. Он убедил себя, что лучше удерживать дружескую дистанцию.
Кейт откинулась на кожаное сиденье. Не хотелось это признавать, но она была благодарна Лукасу. Ноги промокли и замерзли. Словно прочитав ее мысли, Лукас включил обогрев, и скоро ее окутал теплый воздух. О ней никто давно не заботился. Всего на секунду она представила, каково было бы встречаться с Холостяком Года – он приятен взгляду и добр. Но скорее всего, у него полно девушек.
Нельзя
Нужно подчеркнуть нечто важное, не только для него, но и для себя.
– Я бы справилась и сама. Не обязательно было приезжать и спасать меня.
– Я все равно собирался выходить из дома.
– И совершенно случайно едешь в ту же сторону?
– Вроде того.
Машина остановилась на перекрестке. Лукас покосился на Кейт. Пристальный взгляд был полон вопросов. Например, что девушка из провинции делает в Большом Яблоке? И как она подружилась с его тетей? Но главным вопросом, который занимал его мысли, был: зачем она едет в больницу?
Он не давил и не задавал вопросов. Зато излучал спокойную силу. И поэтому ей все больше хотелось открыться ему, вывалить на него все детали самого трагического события в своей жизни. Но она не могла этого сделать. Может, он с ней и вежлив, но не стоит подпускать его близко.
Боясь, что Лукас озвучит неизбежные вопросы, Кейт решила опередить его:
– Что случилось с домом? Почему он выглядит застывшим во времени?
Черты лица Лукаса заметно затвердели.
– У меня нет времени им заниматься.
– Он давно тебе принадлежит?
– Он принадлежит моей семье на протяжении многих поколений.
Ого. Кейт не могла представить, каково иметь семью с такой долгой родословной. Ее родственники то и дело появлялись и исчезали. И никогда не оставляли новый адрес. Время от времени приходила открытка от матери. А отец… он не появлялся с тех пор, как она была ребенком.
Кейт пыталась не думать об отсутствии семьи или о своем не слишком счастливом детстве. Бесполезно размышлять о том, что нельзя изменить. Но она могла помочь Лукасу сохранить хотя бы этот осколок прошлого.
– Знаешь, этому особняку отчаянно нужен ремонт, особенно второму этажу, – сказала она, мечтая о возможности однажды работать над таким масштабным проектом, как этот особняк. – Я дизайнер интерьеров, и знаю людей, которые могли бы помочь…
– Меня это не интересует.
Мысль о том, что это восхитительное произведение архитектуры разрушается без очевидных причин, заставила ее продолжать:
– О домах нужно заботиться, иначе они начинают выглядеть и ощущаться на свой возраст. Будет огромной потерей, если это место придет в упадок…
– Оно и так в порядке. Конец разговора.
Она хотела предупредить о протекающей крыше, но Лукас оборвал ее. Кейт сомневалась, что он услышит, что еще она пытается сказать. Фыркнув, она отвернулась в раздражении. Эту проблему так легко решить, однако Лукас слишком упрям, чтобы взять телефон и попросить о помощи. Если бы только ее проблемы можно было так легко решить…