В крике от смерти
Шрифт:
– Ну и язва она у тебя, – прошептал Анджей.
– Так точно, полковник, – рассмеялся тот. – Но мне она очень нравится.
– Господи! – открыв сумки, ахнула Ирина. – И куда же все…
– Тезке, – не дал договорить ей Анджей. – Может, наконец покажете мне маленького Анджея?
Остановившись у двери, Каток спросил Иру:
– А это куда?
– Что там? – поинтересовалась она.
– Сладости разные, фрукты и напитки, – ответил за Катка Эдуард.
– В начале девяностых он все под собой держал, – раздраженно
– А сами-то мы не сможем разборку навести с этими черными? – зло перебил его мускулистый молодой мужчина. – Надо просто забить стрелку и разжевать им все по понятиям. А не въедут – мочить на хрен!
– У них с ментами налажено, – раздраженно отозвался седой толстяк. – Так что светанемся – и суши сухари, – криво улыбнулся он. – И в Тамбове менты у них куплены, и в Пензе. Так что голый номер с ними разбираться. Сами себе неприятностей кучу поймаем, и все дела. К тому же сейчас все заправки под себя ЮКОС сгреб. А с ними ссориться – долго не проживешь.
– Ну, положим, со всеми ментами добазариться хрен кому удастся, – проговорил мужчина со шрамом на лбу. – Конечно, кто-то прикрывает их до поры до времени. Как только в натуре ментовня займется этими черными, возьмут всех. Просто привыкли придорожные кафешки крыши иметь, вот и жируют черные, мать их! – плюнул он. – Те, кто начинал все это, сейчас бабки сделали и в бизнес ушли. Вроде как по закону навар мают. Мало тех осталось, кто начинал с перестройки. Одиночек полно, конечно, но они на крупняк не замахиваются. Таких, как полковник, считай, и нет уже, сейчас все под кем-то ходят.
– Поэтому он и свинтил, – усмехнулся мускулистый.
– Слушай, Кулак, – вздохнул толстяк. – Ты вроде как на полковника зуб имеешь. Разжуй, в чем дело, и тогда…
– Да не имею я на него ничего, – прервал его тот. – Просто он на нас кивает – мол, кавказцы у вас заруливают, – а сам в стороне остаться желает.
– А на кой хрен мы с ним этот базар начали? – усмехнулся мужчина со шрамом. – Вроде как помощи просили. Он и высказал то, что думает. Например, мне самому тошно. В натуре получается, что мы только базарим, и вне дела. А они, суки, бабки имеют. И мы ничего сделать не можем.
– Мочить их, козлов, и все дела! – предложил Кавалер. – А то мы только пытаемся что-то уладить. А они, суки, Ворона уже завалили. Сто пудов даю, их работа.
– Да в этом, пожалуй, только ментовня и сомневается, – усмехнулся мужчина со шрамом.
– А ты, Карта, кентом был у Ворона, –
– Ты же сам говорил, что не надо с ними связываться, – разозлился Карта. – А сейчас другой базар повел. Чего ты хочешь, Кок?
– Да вроде косяков не порю, – усмехнулся тот. – А в чем дело?
– Ты о Вороне напомнил, – вмешался Кулак.
– Хорош вам, – вздохнул Кавалер. – Не хватало еще меж собой разборку устроить. Просто у полковника парни оставались. Вот я и думал, что, может, он…
– Индюк тоже иногда думает, прежде чем в суп попасть, – проворчал Кок. – Надо было с Шерифом согласиться, и все дела.
– Под Шерифом ходить лично мне не в жилу, – покачал головой Кулак.
– Он сам даже не появился ни разу, – недовольно произнес Карта. – Присылает каких-то шестерок. А с ними базлать – себя не уважать. Даже если мы ему скажем, то получается – свое отдадим.
– А он и так здесь пасется, – усмехнулся Кок. – Поэтому мы будем иметь хоть кусок от своего пирога, а так только облизываемся. Я предлагаю связаться с Шерифом…
– Я – пас, – сказал Карта. – Мне такая хренотень…
– Я тоже на хрену видал быть шестеркой у Шерифа, – поддержал его Кулак, – хотя бы потому, что мы не в курсе, кто он есть. Может, гребень по жизни, а мы…
– Ты думай, что базаришь, – перебил его Кок.
– А ты, похоже, в курсе насчет Шерифа, – пристально посмотрел ему в глаза Карта.
– Я только знаю, что в Пензе он верх держит и по трассе берет кое-где, – проговорил Кок. – И что с азиками у него увязка и поделено все.
– Азиков там хрен да немного, – усмехнулся Карта. – Какой-то Черный во главе стоит. Так кличут ихнего главшпана. Я от знакомых базарок слышал. Но насчет Шерифа я – пас.
– Уснул, – улыбаясь, тихо проговорила Ирина. – Наигрался. Спасибо…
– Не за что.
– А вы не можете стать крестным отцом Анджея? – спросила она. – Мы его крестить хотим.
– Я вообще-то в Бога особо не верю, – тихо сказал Анджей. – Хотя и крещеный, правда, по святцам имя мое – Андрей. Анджей – польское имя, а они католики. Батя мой тоже в Господа не верует, но крестили меня точно. Так что запросто могу. А что именно там делать надо?
– Да мы и сами не знаем толком, – сказал Эдуард. – Но поп объяснит, наверное. Ты у нас останешься? – спросил он.
– Оставайтесь, – попросила Ирина.
– Надеюсь, вы моему приятелю разрешите остаться на небольшой праздничек в честь моего возвращения?
– Конечно, – ответила Ирина.
– Каток, – представился лысый.
– А мама как звала? – усмехнулся Анджей.
– Иван.
– Сейчас я поесть что-нибудь приготовлю. – Ирина шагнула к кухне.
– Да тут все есть, – остановил ее Эдуард. – Только если…
– Картошки свари, пожалуйста, – попросил Анджей, – в мундире. Восемь месяцев мечтал о ней. В столице в двух кабаках просил и заплатить обещал, не вышло.
– Сейчас сделаю, – засмеялась Ирина. – Эдька тоже первую неделю одну картошку ел.