В круге времен
Шрифт:
И недовольно покосился на рулящего Натугу, которому уже трижды замечали на предмет высвистываемого мотивчика.
– Если я свистеть не буду, то усну на фиг, – признался тот. – Я устал.
– Не ты один, дубина.
– Но я рулю, а вы спите!
– Кто спит?
– Йога!
– Не вздыхай, – вновь велел Шкварка, однако прижатый к дверце Йога лишь губами во сне причмокнул да пустил слюну.
Потому что ночь прошла трудно.
Сначала победивший ужасного грифона Мотыга долго собирал разбежавшихся сородичей. И если храбрый уйбуй, Шкварка и Натуга обнаружились на территории склада – попасться
Но это было через три часа.
Тогда же Мотыге чудом удалось убедить найденных сородичей, что кошмарный монстр больше не представляет опасности, и медленно, шаг за шагом, вернуть к грузовику. Где Шкварка предложил изрубить отмасштабированное чудище на куски и бежать, пока другие не явились. Идея показалась настолько замечательной, что Мотыге пришлось пригрозить расхрабрившимся дикарям станковым пулеметом и так оформить конструктив. Поскольку время поджимало, опомнившийся Коряга напялил на Шкварку и Натугу защищающие от уменьшающего заклинания перстни, заставил связать валяющееся без сознания чудовище и загрузить в кузов хотя бы несколько коробок с телефонами. Затем Шапки покинули склад, покружили по городу, постоянно названивая Йоге, вытащили его из лифта, успокоили нервы тремя бутылками виски и шумно обсудили дальнейшие шаги. Точнее – шаг. Единственный возможный – ехать к Урбеку, а Урбек что-нибудь придумает.
И Шапки поехали.
– Так почему свистеть нельзя? – неожиданно заинтересовался Натуга.
– Потому что денег не будет.
– А они типа есть? – оживился боец.
– У навов всегда есть, – хмыкнул Шкварка. – А если нет – им шасы дают.
– У меня нет, – пожаловался Натуга, давно пропивший свою долю и потому подбивающий сородичей вскрыть общественную заначку. – А я нав.
– Поэтому мы едем к шасу.
Несколько секунд дикари обдумывали неожиданный вывод, вроде даже Йога проснулся, после чего Мотыга, который получил имя за общеизвестное мотовство, приступил к осторожным расспросам:
– То есть Урбек нам должен денег дать обязательно?
– Просто так? – уточнил Натуга.
– Много? – причмокнул, как во сне, Йога.
– Он ведь шас, а мы – навы, – уверенно ответил Шкварка. – Даст, зараза, как пить дать – даст.
Фраза объяснила всё, и взоры переместились на уйбуя.
Коряга искренне считал себя навом, пусть и перекинутым пока не пойми в кого, но прекрасно знал, чем закончится попытка снять с барыги денег просто так, без вхождения в коммерческие отношения. Однако не представлял, как донести это понимание до почуявших запах вседозволенности сородичей. Выкручиваться пришлось буквально на ходу.
– Где это видано, чтобы шасы навам денег просто так давали? – нервно усмехнулся уйбуй.
– Все говорят, – скромно, но с достоинством парировал Шкварка.
– Не видел ни разу, чтобы навы Урбеку добычу привозили, – не остался в стороне Мотыга. – А денег он им наверняка дает.
– Откуда знаешь?
– Чего он тогда вечно недовольный?
И снова – в яблочко. Причины
«Первым надо кончить тупого Шкварку, чтобы не умничал! А потом…»
– Навы шасам за это магической энергии дают, – неожиданно высказался Натуга и тем спас сородичей от кровопролития.
– А мы её не видим, потому что она невидимая, – радостно выдохнул уйбуй. И торопливо, пока какая-нибудь гадина не встряла с очередным заявлением, продолжил: – А мы Кумару вместо энергии добычу дадим.
И сделал вид, что просто так оружие потрогал, чтобы не забыть.
– Телефоны продадим? – уточнил вредный Шкварка. – Так их мало.
– Грифона продадим, – уверенно ответил Коряга. – Целый повово… пололо… половозрелый грифон любому пригодится. За него Урбек бабла немерено отвалит.
– Зачем Кумару грифон?
– Тебе не по фигу, боец? У шасов своя гордость.
Коряга вытер пот, икнул и вдруг почувствовал, что дышится легче: плечи расправились, освободились от гнета лишних тел, чья-то коленка перестала давить на бедро, и в кабине вроде бы стало свободнее.
– Хорошо, – вздохнул уйбуй.
И лишь через пару минут сообразил, что счастье привалило не просто так: Шкварка и Мотыга растворились в воздухе. А вместе с ними, но Коряга об этом узнал чуть позже, из кузова пропал золотоносный (в перспективе) грифон.
– Что у них за телега такая, а? – полушутя поинтересовалась Ива. – Я через защиту еле-еле наш маяк нащупала.
– Старая тачка, – коротко ответил Скар. – И не местная.
– Американский всежрущий грузовик, – добавил Бодо, почесывая живот. – Где-то я о нем слышал.
И хрустнул печенькой, раскрытая пачка которых валялась на приборной панели.
– Что значит «всежрущий»? – не понял Скар.
– Хоть бензин, хоть дизель – всё едино.
– Так бывает?
– Челы, – пожал плечами Бодо. – Придумают всякую фигню, а Шапки её потом угоняют.
– Грузовик старый, а упакован по полной программе, – задумчиво продолжила Ива. – Если бы мы поставили на грифона пассивный маяк, ни за что не смогли бы его выдернуть… Интересно, откуда у дикарей такая машина?
– Плевать, – отрезал Бодо. – Главное, что всё получилось.
Фургон медленно спускался к набережной, однако хваны продолжали следить за происходящим у станции метро через две оставленные видеокамеры.
– Не нравится мне, что Шапки вмешались, – медленно произнес Скар, распаковывая нижними руками жевательную пластинку. – Папа говорил, что лишних быть не должно.
– Давай убьем их? – предложил Бодо. – Десять минут.
Девять с половиной из которых они будут добираться до цели.
Братья с интересом переглянулись, но тут же синхронно скривились, услышав недовольный голос Ивы:
– А ещё папа всегда говорил, что в мире ничего не происходит случайно… – Уничижительный взгляд. – Кроме вашего появления, придурки.
– Да, Бодо, ты лишний, – хихикнул Скар.
– Ага, планировали одного тебя, – хрюкнул в ответ близнец. – Только толстого.