В лабиринтах преступлений или Как Шерлок получил нового напарника

Василика

– Ну чего ты так прямо-то? – обиделась Мей.

– А что такого? Секс есть секс, не вижу смысла называть его как-то по-другому.

– Ты можешь не быть настолько циничной?

– Я просто привыкла называть вещи своими именами. Не нравится слушать – я не настаиваю. Плеер у тебя в кармане, врубай на полную катушку и забудь обо мне.

Сестры Грибзли только многозначительно переглянулись. Им был прекрасно известен характер их общей подруги, который она и не скрывала. Но они были слишком хорошими друзьями и обижаться на эти ее выпады не могли. Кроме того, они знали о смерти ее дяди, и, хоть и прошло уже много времени, раны все равно где-то оставались.

Не хочешь, чтобы о них знали – колись как ежик и нападай раньше, чем это сделают другие.

Прозвенел звонок. Ученики быстро расселись по своим местам, как раз перед тем как в класс вошла их преподавательница – мисс Изабелла Скрам, как всегда со своим неизменным индиговым платком на шее и с прямоугольными очками в золотой оправе на курсносом носике.

– Итак, дети, - у нее всегда была эта манера обращения, - с сегодняшнего дня у вас появится еще один товарищ в беспощадной борьбе против коварной науки, которую мы с вами ведем на наших уроках, – послышались смешки. – Надеюсь, вы с ним подружитесь. Прошу любить, ну, и жаловать не помешает. Уолли Мерс.

========== Глава 2. Новичок. ==========

Уолли Мерс никогда не считал себя обычным. Никогда. Его всегда что-то отличало от ему подобных. Сначала это был роскошный особняк с целым штатом прислуги в накрахмаленных фартуках и блестящих сюртуках, потом смерть родителей в страшной автомобильной катастрофе и последовавшее за этим оповещение об огромном состоянии, которое они ему оставили. Затем проявилась его развитость не по годам, умение располагать к себе, ум, начитанность, любознательность, широкая и необозримая душа (выражаясь фигурально), любовь к компьютерам и банановым тортам. Парень показывал хорошие задатки адекватного и рассудительного лидера, незаурядное мышление и вполне себе пристойный характер личности.

Но и у него были и свои замашки. С непонятно какого перепугу он вдруг решил притвориться шестнадцатилетним подростком и поступить в одну из лондонских школ. И это при том, что он был вундеркином и окончил эту программу еще четыре года назад и успел к этому моменту создать неплохую организацию, базировавшуюся на системе осведомителей по всей Британии от столицы Англии и до Белфаста. В комплекте к этому, личная обширная сеть информаторов, мечта о записанных на его имя парочке фабрик и заводов и желание построить где-нибудь хороший паб. Только вот названия он еще не придумал. Кстати, Мерсу было всего семнадцать.

Старые приятели Уолли, Марвин и Боб – которых одногодки за глаза прозвали Рви и Божий Одуванчик – долго и безуспешно пытались отговорить своего приятеля от этой дурацкой, по их мнению, затеи, но против его железной упертости хрен попрешь, так что им пришлось сдаться и признать поражение.

То утро началось по-обычному. Уолли встал, позавтракал, словом, сделал все самые обычные процедуры и направился к шкафу, параллельно раздумывая над тем, что бы такого ему надеть, дабы не особо выделяться. Мучительные размышления продолжались в течение двадцати минут, после чего Мерс остановил свой выбор на светлых джинсах, черных кроссовках, белой рубашке и оливковой футболке с капюшоном. Еще кепка на голову, и образ закончен. Осталось только подобрать сумку с учебниками и зашагать по направлению к выходу, где у крыльца ждала машина.

Основная причина сего поступка (имеется в виду поступление в класс) заключалась в том, что Уолли уже “достала его собственная чертова гениальность”, и парень отчаянно хотел простой жизни. Ну, а поскольку он временами привык получать то, что желал, за поиском школы дело

не стало. Предварительно, Мерс определил, какое окружение ему бы больше всего пришлось бы по душе, и сыграл заключительный аккорд на компании, которая в основном специализировалась на медицинском обучении.

Учителя были вроде как нормальные, но, разумеется, Уолли знал о них всю подноготную, что иногда вызывало у него тихие смешки. Обстановка тоже была ничего так, вполне себе радушная, не учитывая некоторых не слишком лицеприятных объектов, но Боб с Марвином заверили товарища, что если чего не так, то они будут поблизости. Знакомство с директором, тучным и усатым мистером Майклом Виджом, прошло без сучка и задоринки, остальной педагогический коллектив примкнул к той же графе. И теперь парня вели в его класс. Впереди как маяк вышагивала мисс Изабелла Скрам – талантливая преподавательница биологии и химии. Незамужем, живет с родителями, любит кошек и свою работу. Ничего примечательного.

Уолли стоял воле двери и ждал, пока назовут его имя, чтобы представиться во всей красе. Когда этот момент настал, юноша взлохматил огненную шевелюру и шагнул вперед. При появлении высокого мальчика, одетого просто и неброско, но со вкусом и источавшего некий шарм, женская половина учащихся зашлась восторженными ахами и охами, а мужская заметно заволновалась из-за явления нового конкурента. Уолли спокойным взглядом осматривал свое окружение, в котором ему предстояло провести остаток этого года, когда заметил за одной и парт кудрявую темноволосую девочку в фиолетовом бадлоне.

Она читала учебник биологии для институтской программы, а в другой руке держала книгу о видах пулевых и ножевых ранений. При учете основной массы детей в этой комнате, сие выделялось довольно таки сильно. Неестественно яркие голубые глаза бегали по напечатанным на страницах словах, потом отвлеклись, неровно очертили фигуру Мерса, немного сузились и опять уткнулись туда, откуда начали. Ни удивления, ни радости, ни волнения, одно лишь равнодушие. Ей не был интересен этот объект, и именно это и заинтриговало Уолли. Он уж точно не привык к такого рода реакции, и это его увлекло. “Занятная личность”, – хмыкнул он про себя и, вспомнив, что в течение этих пары минут говорила учительница, уселся на свое место, оказавшееся слева от любопытной брюнетки.

Мисс Скрам начала диктовать тему и выплескивать обширные комментарии по поводу минувшей самостоятельной, которую многие завалили, а Уолли между тем пристально уставился на свою одноклассницу. Она и виду не подавала, что замечает это, или что ей неуютно под сканером, и данный игнор еще больше распалял парня. “Нет, она определенно очень занятная”.

Когда урок закончился, и школьники бодро зашумели, хватая вещи и сломя голову несясь в столовую, Мерс подал девочке ее упавшую на пол ручку, которую та упустила из виду.

– Это ваше? – скорее спросил, чем утвердил он. Она смерила его невозмутимым взором, потом кивнула и забрала пишущее средство. – Я Уолли, кстати.

– Я слышала – вас представили после звонка, - отозвалась кудрявая, собирая вещи. Повисла неловкая пауза, после которой худые плечи недовольно дернулись, и голубые ледяные глаза устремились на улыбающегося Мерса. – Судя по вашему молчанию, вы, очевидно, ждете от меня ответной любезности в виде моего имени?

– Да.

– Ясно. Тогда зря стараетесь, - и девочка, спрыгнув со стула, устремилась к дверям. Но новичок явно не собирался так просто ее отпускать, поскольку загородил ей дорогу с самым наглым видом. – Ну, чего тебе, ущербный?