В лабиринте
Шрифт:
– - Пока все напрягают мозговую жидкость, давайте спросим у нашей любимой отличницы.
– - Андрей поворачивается, и Марину практически обжигает его взгляд.
– - Госпожа Подлесова, нижайше прошу вас озвучить предыдущую тему на зависть собравшимся тут высокоинтеллектуальным бабуинам.
Откуда-то с задних парт раздаётся одобрительный смех. Андрей всегда панибратски относится к своим студентам, а они, как назло, считают его завуалированное хамство той самой дружбой, о которой грезит любая группа. Марина пыталась как-то объяснить им, что его подтрунивания вызваны вовсе не добродушием, а желанием слить накопившуюся
Марина вяло листает тетрадь, решив не давать Андрею повода для дальнейших издевательств, ведь у него исключительный талант доводить любое сказанное в ответ слово до абсурда, выставляя её на посмешище. Однако даже демонстративное молчание воспринимается им как повод для издевательств.
– - Какая жалость, что ваша светлость изволит игнорировать вопрос преподавателя.
– - Андрей прислоняется бедром к её парте и скрещивает руки на груди.
– - Как видите, даже в семье академиков может появиться на свет существо несуразное и крайне глупое. Генетика в некоторых особых, -- он стреляет взглядом в Марину, -- случаях совершенно безжалостна.
Аудитория наполняется гадким хихиканьем, Марина уязвлённо сопит, стараясь не расплакаться от злости и обиды. Андрей же удовлетворённо хмыкает и, повернувшись к своему столу, берёт в руки принесённый старостой журнал. Пара, наконец, продолжается в более привычном русле.
Сашка сочувственно косится на Марину, поджав губы. Андрей -- её тайная страсть последние, кажется, полгода, но с Мариной она дружит с первого курса, поэтому лёгкое негодование от его поведения всё-таки перекрывает восторженный визг о том, какой он крутой. Марина уверена, что будь на её месте другой человек, Сашка сейчас жужжала бы восторженным шмелём, восхваляя и острый ум, и острый язык Андрея. Однако на её месте находится, к несчастью, она сама, так что Сашке остаётся давиться восторгом напополам с дружеским участием.
Вечером Марина практически выпадает из университета и обессиленно прислоняется к высокому забору, борясь с желанием истерично разораться. Усталость, помноженная на злость из-за очередной выходки Андрея, действует на неё угнетающе, так что приходится сперва как следует отдышаться и только потом продолжать путь.
Дима отучился ещё пару часов назад, поэтому её некому провожать до дома, но погода, к счастью, благоприятная, и Марина, выдохнув, решает, что ситуация не такая уж плохая. Чудовищно тяжёлый день подходит к концу -- самое время отметить столь знаменательное событие купленным в ларьке чебуреком и бутылкой минералки.
– - Госпожа Подлесова, -- доносится со стороны стоянки знакомый до тошноты голос, -- почтите меня своим вниманием.
– - Иди в жопу!
– - шипит Марина, решив, что на сегодня с неё хватит.
Однако Андрей не тот человек, общения с которым можно так просто избежать, и даже когда Марина прибавляет шагу, чтобы успеть скрыться от преследования, он её безо всякого труда нагоняет.
– - Обиделась, что ли, мелкая?
– - фыркает он, достав из кармана пачку сигарет.
– - Подумаешь, пошутил немного.
– - Я уже высказала своё мнение по этому поводу, --
– - Если не нравится указанный маршрут, могу послать конкретнее и короче.
Андрей усмехается и щёлкает зажигалкой, а Марина косится на его лицо. Она невольно соглашается с Сашкой, потому что её брата сложно, конечно, назвать красавчиком, но определённой привлекательностью он всё же обладает, особенно когда перестаёт строить из себя надменную задницу и превращается в слегка расхлябанного "своего парня".
"Хотя, -- Марина морщит нос, отворачиваясь в сторону, -- "свой парень" он для кого угодно, кроме родной сестры. Сволочь рогатая!"
– - Маме с папой будешь жаловаться?
– - спрашивает Андрей, затянувшись.
Марина сердито отмахивается от пущенного ей в лицо горького дыма.
– - Обязательно. Скажу ещё, что ты пристаёшь к студенткам и спишь с физруком.
Она чувствует, как язык печёт от накопившегося за последнее время яда. Ей страшно хочется отыграться за все унижения, хоть она и понимает, что если Андрей тоже включится в игру "растопчи родственника", у неё не останется ни единого шанса на победу. Чёрный пояс по сарказму он гордо носит уже который год и делиться им ни с кем не собирается.
– - Это разобьёт папе сердце.
– - Андрей трагично прижимает ладонь к груди.
– - Ага, а тебе -- нос, так что отстань от меня немедленно, пока смутные планы не стали навязчивым желанием.
– - Марина останавливается у ларька с чебуреками. Запах забивается в нос, и рот мгновенно наполняется слюной. Есть хочется так, что жалобное урчание слышно, наверное, на многие километры.
– - Подлесова, у тебя нездоровая страсть к нездоровой пище. Я тоже нажалуюсь маме.
– - Андрей наклоняется к её плечу и упирается в него подбородком.
Марина, не поворачивая головы, чувствует слишком резкий запах его туалетной воды, который с успехом перекрывает аппетитные ароматы еды, и кривится. Андрей пользуется жутким парфюмом, от него начинает чесаться в горле.
– - Ты решил побыть моей совестью, что ли?
– - ворчит Марина, дёргая плечом.
– - Чего прицепился?!
Челюсть Андрея едва слышно клацает. Он ухмыляется, потирая подбородок, а затем разводит руками.
– - Чёрт его знает, мелкая. Я, может, соскучился.
Марина закатывает глаза. Ага, как же.
– - Переезжай тогда обратно к нам -- будешь лицезреть мою физиономию круглыми сутками.
Андрей хмыкает, но не отвечает. Вместо этого он наклоняется к окошку ларька и улыбается, из-за чего дородная продавщица с широким добрым лицом моментально смущается.
– - Два чебурека, пожалуйста, и бутылку воды без газа.
– - Он подмигивает ей и, игнорируя присутствие сестры, достаёт телефон.
Марина едва слышно цыкает про себя. Вопрос отделения брата от семьи до сих пор болезненно сказывается на благополучии их семьи, потому что отец категорически против, чтобы неоперившиеся птенцы покидали гнездо. Авторитарность всегда была его коньком, и когда Андрей сделал по-своему, не вняв убедительным, по мнению отца, доводам, мир ощутимо пошатнулся, сотрясаемый взрывной волной столкновения характеров. И хоть прошло уже два года с тех пор, как Андрей съехал на съёмную квартиру, отец по сей день недовольно кривится, когда речь заходит о том, что взрослые дети должны жить самостоятельно.