В логове льва

Гаррисон Гарри

Маленькая яхта понеслась вниз по реке. Британский линкор тем временем едва не застрял поперек реки, затем возобновил разворот, но очень медленно. «Аврора» же мчалась все дальше – и в сектор обстрела орудий британца.

Пушки стреляли одна за другой, как только успевали прицелиться. Впереди и далеко позади яхты в небо взмывали фонтаны воды.

– Покамест они не могут опустить орудия настолько, чтобы попасть по нам. Им бы следовало чуток выждать. А теперь им придется перезаряжать.

Граф ликовал; Шерман, как всегда под огнем, сохранял спокойствие. Дым валил столбом из трубы «Авроры», летевшей вниз по течению

на всех парах. Пушки снова открыли огонь, но все время мазали, потому что расстояние быстро увеличивалось, а юркое суденышко вдобавок петляло.

Внезапно в задней части нижней палубы прогрохотал чудовищный взрыв, полыхнуло пламя и повалил дым. Кто-то взвыл, пронзительно и протяжно. Везение кончилось.

– Я позабочусь об этом, – бросил на ходу Шерман, устремляясь к трапу.

Снаряд попал в заднюю часть кают-компании, проделав в стене огромную дыру. Один из стюардов лежал на полу в луже собственной крови и вопил без передышки. Фокс склонился над ним со скатертью, сорванной со стола, пытаясь перевязать раны. Вбежавший с ведром воды матрос выплеснул его на чадящее пламя. Сквозь дыру виднелись все новые взрывы посреди реки.

Наконец артобстрел прекратился.

Пришедший граф окинул всю сцену единым взором.

– Обошлось без серьезных повреждений корпуса. Бедняга Дмитрий – наша единственная жертва. А мы скрылись за излучиной реки. «Защитник» скоро ринется следом, и тогда начнется гонка на выживание. Думаю, мы проворнее. «Аврора» рассчитана на скорость, а наш преследователь – на стойкость в бою. Теперь все в руках Господа.

Фокс встал, горестно покачав головой.

– Боюсь, он умер.

Граф перекрестился на православный манер.

– Какое несчастье – умереть так далеко от России. Он был добрым человеком и умер за правое дело. – Он отдал по-русски какие-то распоряжения. – Побуду на палубе, пока здесь приберут. Потом остается только ждать. В конце мы либо выпьем коньячку за благополучный переход – либо станем узниками британцев.

– И каковы же шансы? – поинтересовался Шерман.

– Весьма недурны, если мы сумеем обставить преследователя. А уж если сумеем, дальше нам прямая дорога через море в Ирландию.

Они стояли бок о бок на мостике, сквозь пелену ливня глядя назад, на могучего преследователя. Впереди небосклон явственно потемнел.

– Ну как, мы быстрее его? – спросил Шерман.

– Полагаю, да.

Близился закат, а расстояние между кораблями все возрастало, и капитан корабля флота Ее Величества «Защитник» неохотно пошел ва-банк. Силуэт броненосца внезапно удлинился: судно изменило курс, развернувшись к яхте бортом. Орудия открыли огонь, как только поймали преследуемое суденышко в прицел. Снова началась бомбардировка, но ни один снаряд не упал даже близко от цели.

Крохотная мишень постоянно маневрировала, меняя курс и уклоняясь от выстрелов. Ливень стоял стеной, сгущались сумерки, и вскоре после последнего залпа «Аврора» скрылась от глаз преследователей за черной завесой ненастной ночи.

– А теперь коньячку! – со смехом гаркнул во все горло Корженевский, хлопнул Шермана ладонью по спине, затем схватил его руку и энергично ее затряс. Шерман лишь улыбнулся, прекрасно понимая энтузиазм русского.

Они-таки вышли сухими из воды.

Катастрофическая стычка

Приближающийся

британский броненосец сбросил ход, и буруны перед его носом улеглись. Капитан Семмз холодно смотрел, как противник по инерции скользит к кораблю ВМФ США «Виргиния». Название корабля, выписанное огромными белыми буквами, виднелось совершенно отчетливо: «Разрушитель». Может быть, всего лишь может быть, британский капитан надумает прибегнуть к агрессии. Ах, если бы! Семмз просто-таки знал, что его кораблю нет равных во всем белом свете – три башни с паровым приводом, да в каждой по два орудия, заряжающихся с казенной части. И хотя у противника пушек больше – навряд ли он сумеет превзойти «Виргинию». С пушками, заряжающимися через дуло, скорострельность не в пример ниже.

Семмз сразу распознал тип судна – один из недавно спущенных на воду броненосцев класса «Воитель». Не уступая в огневой мощи оригиналу – двадцать шесть 68-фунтовых орудий и десять 100-фунтовых, – оно способно дать сокрушительный бортовой залп. Кроме того, согласно виденным капитаном донесениям разведки, кораблестроители ликвидировали уязвимые места «Воителя», защитив броней корму и устранив паруса и мачты. Но даже эти нововведения не произвели на Семмза должного впечатления. Величайший в мире военно-морской инженер Джон Эрикссон сконструировал его корабль от носа до кормы, и это самое совершенное судно на планете.

Тут на мостик явился сигнальщик, чтобы доложить:

– Они передают сообщение, капитан. Оно гласит…

– Довольно! – оборвал его Семмз. – У меня нет охоты общаться с этим судном. Мы останемся здесь на посту, пока оно не уйдет.

Капитан «Разрушителя» рвал и метал.

– Он что, не понимает наших сигналов?! Передайте сообщение снова. Мы в полном праве проверять декларации судов, подозреваемых в нарушении международных законов. Черт меня подери, по-прежнему ни полслова в ответ, хоть я вижу, как они там на мостике нагло пялятся на нас. Боцман, выстрелите из салютной пушки – уж это-то должно привлечь их внимание.

Пушчонку быстро зарядили – только порох, никаких ядер, – и она хлестко бабахнула.

А на борту «Виргинии» капитан Семмз как раз передавал сигнал «Дикси Белль», запрашивая о ходе ремонта, когда до его слуха докатился взрыв. Обернувшись как ужаленный, он увидел облачко белого дыма чуть ниже мостика второго броненосца.

– Это что, выстрел?

– Так точно, сэр. Судя по звуку, салютная пушка.

Семмз застыл в неподвижности на долгую минуту, пока дым не рассеялся. Ему предстояло принять решение – решение, которое может положить конец изнурительным месяцам хождения конвоем.

– Боцман, британец открыл артиллерийский огонь?

– Так точно, сэр. Но я думаю…

– Не думайте. Отвечайте. Вы видели дым, слышали звук артиллерийского выстрела на борту этого британского корабля?

– Так точно, сэр!

– Хорошо. Мы тоже ответим огнем. Пусть канониры целят в его палубные надстройки.

Шесть орудий выстрелили как одно. Град стальных осколков вымел палубу второго линкора начисто, снес обе трубы, а заодно мостик вместе с командирами, рулевым и прочими. Нападение оказалось внезапным, уничтожение – тотальным. На борту изувеченного судна никто не отдал приказа открыть огонь, и орудийные расчеты, привыкшие бездумно подчиняться, не шевельнули даже пальцем.