В логове льва
Шрифт:
Развернув карту Британских островов на письменном столе под керосиновой лампой, генерал Шерман в глубокой задумчивости принялся ее изучать.
– Есть идеи, Гус?
– Ни единой! Разведданные о пункте назначения конвоя не поступали, а тактик из меня никудышный. Даже гадать не стану.
– Весьма мудрый подход. Так что вся ответственность ложится на меня. Первым делом давайте ограничим возможности. – Он постучал пальцем по карте. – Думаю, мы можем исключить десанты на севере и западе. Шотландия и Уэльс чересчур далеки от оплота власти, Корнуолл тоже. Остается Лондон.
– Они не рискнут пойти
– Опять же слишком далеко от центра, – отрицательно покачал головой Шерман. – Гарвич подходит лучше, от него рукой подать до Лондона. Но если они там высадятся, нас предупредят, и мы без труда сосредоточим войска, чтобы остановить их. Посему я считаю, что тревожиться надо о южном побережье. Видимо, им известно, что мы захватили Портсмут, так что там они даже близко к берегу не подойдут. Но здесь, дальше на восток вдоль южного берега, все обстоит совершенно иначе. Плоские пляжи, мелкие воды, удобные подступы с моря. Брайтон. Ньюхейвен. Гастингс, – провел он пальцем вдоль берега.
– Гастингс, тысяча шестьдесят шестой, – вставил Фокс. – Последнее успешное вторжение, не считая нашего.
– Я могу выставить заградительный барьер из кораблей поперек устья Английского канала, – предложил адмирал, – от Борнмута прямиком до полуострова Котантен. Ширина пролива там не превышает восьмидесяти миль. Флотилию таких размеров, идущую из Индии, легко заметить там еще на подходе. Но, конечно, если они двинутся на запад, в Корнуолл или дальше, мы их не увидим. Их войска успеют благополучно высадиться, а мы даже знать не будем.
Наступила такая тишина, что тиканье часов казалось оглушительным. Решение выпало на долю командира – а здесь командовал генерал Уильям Тикамси Шерман. Бремя ответственности легло на его плечи целиком. Главнокомандующий остался по ту сторону Атлантики, и связаться с ним по времени никак невозможно. Решать придется самому. Он бросил взгляд на часы.
– Адмирал, вы можете подойти сюда к восьми утра, чтобы мы обсудили ваши приказы?
– Буду.
– Отлично. Гус, я хочу, чтобы ваши клерки прошерстили архивы. Добудьте мне сведения о силе всех подразделений, упомянутых в приказах. Их я тоже жду самое позднее к восьми утра. А если получится, то и раньше.
– Займусь этим без промедления.
– Хорошо. По пути скажите дежурному офицеру, чтобы послал за моим штабом. Ночка предстоит долгая.
Уже занимался рассвет, когда Фокс – глаза у него ввалились и покраснели – принес папки со сведениями о силе армии, прибывающей с конвоем. Офицеры штаба расступились, когда он подошел и вручил бумаги генералу Шерману.
– Все здесь, генерал. Все подразделения, перечисленные в списке следующих с конвоем. Хотелось бы мне испытывать такую же уверенность касательно сопровождающих его военных судов. Все исходные декларации здесь, но со времени отплытия к конвою по пути могло присоединиться любое число судов. Маршрут и даты следования конвоя были прекрасно известны всему флоту. В конвое теперь могут оказаться любые – а то и все – британские суда, избежавшие захвата.
– Великолепно.
Сам Шерман выглядел таким же бодрым, как и вчера вечером. Закалившись в боях, он привык не смыкать глаз целыми сутками. К восьми часам, даже до прихода адмирала Фаррагута, планы были готовы. Как только приказы были написаны, офицеры штаба разошлись, чтобы как можно скорее провести их в жизнь. Когда адмирал вошел, Шерман в одиночестве смотрел из окна на парк.
– Все сделано, – сказал Шерман. – Приказы отданы, переброска войск начнется сегодня же утром.
– А… куда?
– Сюда, – Шерман припечатал ладонью южное побережье Англии на карте. – Они попытаются высадиться здесь, другого варианта просто нет. Но наши войска скоро окопаются вдоль всего этого побережья, от Гастингса до Брайтона. Ядро нашей обороны расположится в Ньюхейвен-форте, вот здесь. Некоторые из тамошних орудий разбиты, но сейчас их все уже заменили. Скоро это побережье ощетинится американским оружием. Любые попытки высадиться здесь будут пресечены в корне. Но я надеюсь, что до катастрофы не дойдет. Ее просто-таки надо предотвратить.
– И как же вы намерены этого добиться?
– Смогу сказать, когда присоединюсь к вам. Когда, по вашим прикидкам, вероятнее всего ожидать прибытия конвоя?
– Может, он чуточку задержится, но в любом случае не доберется до Английского канала раньше, чем запланировано. Вероятнее всего, дня через три.
– Хорошо. Ставьте свои корабли в устье пролива, как предлагали вчера вечером. Я присоединюсь к вам через два дня. Вы подготовите для меня корабль в Портсмуте?
– «Опустошитель», только что пришедший из патруля, пополняет запасы топлива в Саутгемптоне. Я телеграфирую ему приказ ждать вас там, а после следовать на позицию. Искренне надеюсь, что вы правы в своей оценке ситуации, генерал.
– Адмирал, – криво усмехнулся Шерман, – я обязан быть прав, или мы проиграли. Если британская армия из Индии доберется до берега, начнется хаотическое, кровопролитное вторжение без каких-либо гарантий успеха для любой из сторон. Приказы я отдал, а что будет дальше – зависит от врага.
Как только всякая опасность миновала, дочь Джона Милла Хелен приехала к нему в Лондон. Нашла через агента хороший дом в Мэйфер на Брук-стрит и сняла его. Она приложила к этому все силы, зная, как важно для Милла оказаться в уютной домашней обстановке. Напряженная работа взимала свою дань, и ходил он сутулясь, будто носил тяжкую ношу – да, по сути говоря, так оно и было. Когда Хелен внесла свежий номер «Таймс», отец сидел в гостиной, все еще в ночном колпаке и халате, наслаждаясь утренним чаем.
– Я как-то даже побаиваюсь читать в последнее время, – проговорил он, осторожно притронувшись к газете кончиками пальцев. Хелен рассмеялась, когда он, дальнозорко щурясь, уставился на первую полосу.
– На самом деле все не так уж плохо. Они всерьез взвешивают все pro и contra в отношении предлагаемой конституции, вместо того чтобы бить в набат, как вначале. – Пошарив в кармане платья, она достала несколько конвертов. – Твой мистер Дизраэли приехал даже раньше утренней почты и оставил это для тебя.