В логове нечисти

Саймак Клиффорд Дональд

– Что я могу для тебя сделать, мой господин?

– Я собираюсь на Брошенные Земли. Я и еще двое. Никто не должен знать, что мы туда отправились. Мы не можем ехать по мосту. Кто-нибудь нас увидит, и это станет известно.

– Я могу перевезти вас через реку на лодке и высадить ниже моста, – предложил Жан. – После того как стемнеет. В самое глухое ночное время. Я знаю реку, и мне…

– Об этом я и хотел тебя просить, – сказал Харкорт. – И чтобы ты никому об этом не говорил. Ты должен вернуться задолго до рассвета, чтобы

никто тебя не видел.

– Если вы собрались на Брошенные Земли, я иду с вами, – заявила Иоланда.

Харкорт повернулся к ней:

– Нет, ни в коем случае.

– Что ты, Иоланда! – сказал Жан.

Капюшон плаща у Иоланды был откинут, и льняные волосы рассыпались по плечам.

– Это моя лодка, – сказала она упрямо. – Жан мне ее подарил. Я ездила на ней больше, чем он. Он почти никогда ей не пользуется, поэтому и подарил ее мне. И потом, я ведь была на Брошенных Землях. Я их знаю. Вам нужен кто-нибудь, кто бы их знал.

– Я слышал, что ты бываешь на Брошенных Землях, – сказал Харкорт. – По крайней мере, про тебя ходят такие слухи. Только я никак не мог понять – зачем. И не верил. Жан, зачем ты ее туда отпускаешь?

– Мой господин, – ответил Жан, – я ничего не могу поделать. Ее ведь не остановишь. Мы об этом с ней говорили. Она ничего не хочет нам объяснять, никогда ничего не рассказывает. Мы боялись, что потеряем ее, если станем настаивать на своем. И в то же время мы боялись, что пойдут всякие слухи.

– Этот слух был очень смутный, – успокоил его Харкорт. – Мне его сообщили под строгим секретом. Мало кто об этом слышал.

Он повернулся к Иоланде и сказал:

– Ты же знаешь, я мог бы просто взять лодку. Не спрашивая ни у кого разрешения.

– Да, мог бы, – ответила она невозмутимо. – Но тогда ты не мог бы положиться на то, что мы будем хранить молчание.

У Жана побелело лицо, он сделал шаг к ней и замахнулся.

– Стой! – резко остановил его Харкорт. – Пожалуйста, не надо! Почему ты хочешь идти с нами? – спросил он Иоланду.

– Наша семья, – отвечала она, – живет здесь почти столько же времени, сколько и род Харкортов. Наши мужчины много столетий принимали участие в ваших войнах, сражались плечом к плечу с вами, помогали защищать эту землю. Теперь настала моя очередь.

– А чем ты могла бы нам помочь, если бы мы тебя взяли?

– Я могла бы ходить в разведку. Я знаю, что может нам грозить там. Я хорошо умею обращаться с луком и могу приносить вам дичь. Я могу собирать фрукты и другую еду. Я не буду вам помехой.

– Ну и нахалка! – возмутился Жан. – Надо же, какое нахальство! Мой господин, я не могу выразить, как я…

– Не извиняйся, – прервал его Харкорт. – Что ты об этом думаешь?

– О чем, мой господин?

– О том, чтобы ей пойти с нами?

Жан постарался взять себя в руки и сказал:

– Все, что она говорит, правда. Она все это может. Она может разведывать дорогу. Она видит такое,

чего никто не замечает. Я не считаю, что ей надо идти с вами. Если она пойдет, я буду за нее переживать. Не знаю, что это ей взбрело в голову. Но вам бы мог быть от нее кое-какой толк. Она стоит любого мужчины. А если вам нужен еще кто-нибудь…

– Больше никто нам не нужен, – сказал Харкорт. – Нас должно быть немного. Мы должны передвигаться быстро и скрытно.

– Я, конечно, хромой и быстро двигаться не могу. Но с правой рукой у меня все в порядке, и я могу натянуть лук не хуже любого другого.

– Нет, спасибо, приятель, – сказал Харкорт. – Очень может быть, что мы оттуда не вернемся. Ты это, конечно, понимаешь? – повернулся он к Иоланде. – Ты подвергнешь себя большой опасности.

– Понимаю, мой господин, – спокойно ответила она.

Харкорт пристально посмотрел на нее.

– Мне это не нравится, – сказал он.

«И все же, – подумал он, – она может быть нам полезна. Она знает местность и выглядит довольно крепкой. Может случиться так, что мы окажемся на волосок от поражения, и именно она решит дело в нашу пользу. Видит Бог, нас слишком мало. Еще один человек может оказаться кстати. А хуже всего, что времени на размышления у нас нет».

Он еще раз взглянул на нее и решился.

– Будь готова, – сказал он. – Отправляемся сразу, как только стемнеет. Жан, грести будешь ты?

– Грести буду я, – ответил Жан.

Глава 9

Харкорт лежал на животе в кустарнике на опушке леса и смотрел, как резвятся единороги. До них пор он еще никогда не встречал единорогов; он читал о них и слышал множество рассказов, но видеть их воочию ему не приходилось. Они и в самом деле так прекрасны, как говорят, подумал он. Слева от него лежал аббат Гай, справа Иоланда, а за ней Шишковатый – все четверо лежали цепочкой в кустах и любовались единорогами. Харкорт знал, что аббат, как и он, тоже никогда не видел единорога. Иоланде, конечно, доводилось их видеть, в этом он не сомневался, хотя сейчас и она смотрела на них как зачарованная. Насчет Шишковатого он ничего сказать не мог: может быть, тот и видел единорогов, а может, нет, но Шишковатый вообще существо таинственное, про него никто ничего толком не знает.

Единороги резвились на поляне, только один стоял спокойно и два лежали на траве, а остальные весело скакали взад и вперед. Тот, что стоит, подумал Харкорт, и те два, что лежат, – наверное, постарше, они за свою жизнь уже наигрались. А остальные скакали по траве, гонялись друг за другом и подпрыгивали высоко в воздух, как будто демонстрируя всякому, кто мог их видеть, свою ослепительную красоту. Все они были белой масти, с гладкой шелковистой шерстью, словно старательно вычищенной конюхом не больше чем час назад. Их извитые рога сверкали на полуденном солнце.