В ловушке двух миров
Шрифт:
— Что ты, мне важна информация. Я бы винил тебя в ее отсутствии. — подыграл магистр, а в это время мальчишка-стражник уже успел нервно сглотнуть пару раз. — Можешь идти. — приказал он юнцу, и тот туже поспешил ретироваться.
Дальше они уже сидели напротив камина, попивая вино и рассуждая о жизни.
— На каждой улице, почти у каждого здания дежурят стражники. Малейшие изменения будут сразу же известны.
— Я в этом не уверен. После того как сегодня сжег восемь тел с пагонами. Они погибли сразу же, как их послали на разведку. Даже удивительно, как ни один не смог вернуться и доложить.
— Вы не осматривали их? — Кирт глотнул из бокала
— Не было времени. Прошло несколько часов, и они должны были стать умертвиями. Кто-то очень хорошо поработал. Опять! — рука магистра сжала бокал и тот треснул. По руке потекла алая жидкость. Не кровь, но даже если бы это была кровь, сейчас бы он не почувствовал боли. В нем кипела ярость. — Кто-то очень умело пользуется всеми нюансами моего мира, будто знает, что происходит в каждом его уголке. Я уже послал за советником, которого назначил для присмотра за ближними землями. Он ответит за все.
— Верно. Не докладывать в отчетах о мятеже и о ежегодных ритуалах было серьезной ошибкой.
— Впредь я сам буду навещать каждый уголок, и лезть в каждую проблему. От меня не скроется ничего. — от всплеска силы оконные стекла разлетелись на множество осколков. — Никто больше и пальцем без меня не пошевелит. Мы будем держать под контролем всех.
Стражу стало от этого дурно. Сейчас лицо магистра было так наполнено властью и жаждой убийства, что перечить ему не хотелось совсем. Однако полный контроль был просто безумием, и он надеялся, что, не смотря на все, магистр все же будет гуманен.
Сетия
На утро я почувствовала себя лучше. Даже не стала спрашивать, почему нахожусь в замке, итак понятно, магистр позаботился. По пробуждению Снежок топтался по моей голове и покусывал волосы, намекая, что хочет кушать. Потому я не принимая душ, спустилась вниз и передала голодного маленького подопечного.
— Мисс, вам бы стоило переодеться! — охнула кухарка, но я нисколько не смутилась. Мы обе женщины, к тому же магистр наверняка уже не во дворце, да и сорочка моя нисколько не просвечивалась. К тому же у меня и просвечиваться то было нечему. Грудь не особо большая, и пропорции маленькие. Повелитель бы только фыркнул и сказал «Ничего особенного». А вот то, что на мне не было очков, заметила только на кухне, когда убирала пару выбившихся прядей. Вот тогда-то почувствовала себя совершенно голой и поспешила удалиться в свою комнату. Когда привела себя в порядок, заплела косы и надела синее платья с несколькими серыми оборками, выдохнула с облегчением. Платье хорошо на мне сидело: приятно облегало в талии, и манжета плотно застегивалась на запястьях. И хоть все было позади, кухарка ввела меня в ступор, когда поспросила отнести магистру завтрак.
— А он что, в замке?
— Да. В своем кабинете занимается бумагами. Засел прям с раннего утра, не оторвать. Того и глядишь, и зрение посадит и забудет как с людьми общаться… — запричитала она. — А уж если и едой не кормить, так с голоду душу отдаст.
Отнести поднос все же согласилась, но теперь было как-то неловко. Все представляла, что было бы, столкнись мы в коридоре. Я была очень не осмотрительна. Хорошо, что очки не разбились, и кто-то бережно протер и положил их на комод.
С магистром мы обменялись парой приветственных фраз, громыхнул поставленный на стол поднос. Он так и не оторвался от чтения документов, но не преминул уточнить, что выкроит время и обязательно поест. Тогда даже показалось,
Не знаю почему, но магистр не заговаривал о вчерашнем, поэтому я хотела промолчать, но не могла все так оставить:
— Эм, магистр, о вчерашнем…
— Я все знаю от главного лекаря. — пресёк разговор на корню, даже не отвлекаясь.
— О том, что нас похитили и использовали?
— Угу. — мотнул головой.
— И о том, как использовали Рамишу для ритуала?
Снова мотнул головой. Сейчас ему совсем не хотелось смотреть на ведьмочку. При одном только ее голосе в памяти всплывали моменты вчерашнего вечера. Все же за время ее проживания во дворце он пробыл с ней достаточно долго и сколько бы ни отрицал, не мог быть полностью спокойным. Но это были не самые светлые чувства, лишь неудовлетворенность и желание завладеть, переломить себя. И когда такие желания возникали к этой серой мышке, к горлу подступала злоба. Конечно, она в этом не была виновата, но от этого не становилось легче.
— И вы не злитесь? Не хотите меня запереть?
— А тебе что хочется быть запертой? — в голосе не было ни смешинки.
— Нет, что вы что вы. — замотала руками. Хотелось сказать, что сейчас он очень холоден и спокоен, не так как раньше, но не смогла. — Тогда я пойду. — развернулась и закрыла за собой дверь. Только тогда выдохнула, потому что в кабинете, сам воздух просто отказывался попадать в легкие. Насколько велико было напряжение от его игнорирования. Ну, оно и к лучшему. Тем легче будет отвлечься от своих мечтательных мыслей и подумать, как бы поскорее вернуться домой, туда, где не будет источника ее беспокойства.
Норт ждал. Нужно было скорее спускаться вниз. На выходе запыхавшаяся Тамари всучила мне кулёк с пирожками и морсом в стеклянно бутылке. Она не редко давала мне еду на обед, так что голодать не приходилось, да и морсы с травяными отварами по ее словам действовали на организм лучше всякого чая, потому то она все время пыталась отпоить ими меня и магистра.
По дороге возница отвлекал меня разговорами пока мы проезжали мимо маленьких каменных домиков с дымящимися трубами. Видно у кого-то была растоплена печь или камин. Вообще, так как почти ни у одного жителя как таковой магии не имелось, приходилось пользоваться привычными предметами быта. Но народ это нисколько не утруждало. Магия являлась источником освещения и подпитки некоторых приборов.
Я как завороженная осматривалась вокруг всякий раз, когда мы ехали по этому маршруту. В этой безлюдности и отдаленности от всего мира было что-то притягательное. Ранним утром кто-то мог копаться в огороде, кто-то успевал начать ругань с соседом, отчего просыпались ближайшие дома, и ругань становилась еще жарче. Кого-то мы встречали идущим по дороге в город за покупками или для открытия местных лавок, бывало даже, по моей просьбе подбрасывали до нужной улицы. За это иногда перепадала пара лакомств, которые я делила с возницей.
Вообще мы с ним подружились. Мужчина был толковый и, после принесенных мной извинений за своевольный уход в лес, мы нашли общий язык. Я поняла, что мои поступки сильно на нем отражаются, а потому решила впредь вести себя осторожнее. Он остановился возле большого уже знакомого здания, мы попрощались, и я вошла в широкие полуоткрытые двери.
Нам с мистером Малдвином предстоял серьезный разговор, точнее мне необходимо было узнать у него, что именно он поведал правителю и не сболтнул ли что-то лишнее обо мне.