В любви, на войне и в школе все средства хороши
Шрифт:
– Не отправляй Игрунью, – ныл он. – Мы хотим котят.
– Нет, мы не хотим, – сказала мама.
– Но котята такие милые! – сказал он.
– Конечно, они милые, пока они котята, но они вырастают и становятся кошками. Поэтому Саманта и Бред отвезут Игрунью к ветеринару, – она шагнула в моем направлении, протягивая кошку.
Я положила руку на дверную ручку и послала её умоляющий взгляд.
– Мам... – Пожалуйста, не заставляй меня это делать. И пожалуйста, не начинай спорить перед Бредом. Я пытаюсь вяглядеть взрослой,
У мамы определенно не было телепатических способностей. Пока она продолжала разглагольствовать на тему, что с кошкой "совсем не будет проблем" и как она отвозила Игрунью на прививку три недели назад,и кошка "вела себя идеально", она умудрилась передать Игрунью Бреду.
Бред стоял там, парализованный, держа кошку на расстоянии от своего пиджака, и смотрел на неё так, как будто у неё могли быть блохи.
Я знаю что он не хотел даже держать кошку, не то что быть её персональным водителем, но он был слишком вежлив, чтобы отдать её обратно маме. Поэтому, я думаю, мама дала кошку Бреду, а не мне.
– Спасибо, дорогая, – сказала мама. Она взяла руку Энди и направилась в кухню. – У меня еще столько дел, и это экономит мне время, – через плечо она крикнула – Хорошего ужина!
– и исчезла в кухне.
Я потянулась и забрала Игрунью из рук Бреда.
– Извини насчет этого.
– Все нормально.
Я знала, что не все нормально. Мои телепатические способности определенно работали лучше, чем мамины, и я могла сказать, что Бред предпочел бы, чтобы ему наложили швы, вместо того, чтобы таскать нашу кошку по городу. Поэтому держать её буду я, и мы постараемся закончить с кошачьими проводами так быстро, как только сможем.
Мы подошли к машине Бреда и я погладила серый мех Игруньи, чтобы дать ей понять, что все в порядке. Её имя не было говорящим. Она была игривой только первые два месяца своего детства. Сразу после этого она стала ленивой, вялой, и её можно было наградить еще кучей подобных совершенно не милых определений, но было слишком поздно переименовывать её. Кроме того, она бы наверняка не откликалась на "Лежащая-на-диване-и-вылизывающаяся".
Я залезла в машину Бреда и посадила Игрунью рядом с собой, пока пристегивала ремень.
Бред забрался с другой стороны и продолжал кидать на Игрунью взгляды, когда пристегивался. Я могла угадать, что он гадает, сколько шерсти она теряет за минуту, поэтому я взяла её и посадила обратно на колени. Правда, мне придется весь остаток нашего свидания выглядеть так, как будто на мне меховые джинсы, но лучше смешно выглядеть, чем твой парень будет расстроен тем, что ты испачкала его обивку.
Бред включил двигатель и Игрунья показала когти.
Я спокойно старалась оторвать её от своих джинсов без криков. Крики вероятно не помогли бы успокоить нервную кошку.
– Все хорошо, Игрунья. – выдохнула
– Где тебя разрежут и удалят кое-какие части, – добавил Бред.
– Ты не помогаешь.
– Она все равно не понимает английский.
Игрунья уставилась в окно, её глаза метались туда-сюда по ландшафту, и она испустила долгий, низкий крик. Совершенно не похожий на милое то маленькое "мяу", когда она просит еды. Этот звучал как скрипучий, ржавый консервный нож.
– С ней все в порядке? – спросил Бред, отрывая взгляд от дороги на более долгое время, чем я могла вытерпеть.
– Я уверена, с ней все будет хорошо. Просто давай быстрее.
Он поехал быстрее. Гораздо быстрее.
– Не настолько быстро.
Он не сбросил скорость.
– Я думал, твоя мама сказала, что в прошлый раз кошка хорошо перенесла поездку на прививку.
– Ну, может быть Игрунья помнит, что в прошлый раз, когда она каталась на машине, это закончилось кучей острых иголок.
Скорость не помогла успокоить Игрунью. Она сбежала с моих коленей и металась по машине в поисках выхода. Время от времени она скрипуче мяукала.
Бред взглянул на неё.
– Пожалуйста, убери кошку с приборной панели. Сложно вести, когда я в любой момент ожидаю, что она прыгнет на руль.
Я потянулась за ней, но она метнулась с панели на подголовник сиденья.
Пока я изгибалась, чтобы вытащить её оттуда, она испустила серию безумных мя-я-я-у-у-у.
– Она царапает мои сиденья? – спросил Бред.
– Нет. Я имею в виду не специально.
Бред пробормотал что-то себе под нос и нажал на педаль газа. Дорожные знаки и почтовые ящики проносились мимо нас.
– Я думаю, ты её пугаешь, – и если не её, то меня уж точно. Я пыталась схватить Игрунью, она пыталась спрятаться, протискиваясь между моей спиной и спинкой кресла. Я наклонилась вперед, чтобы достать её, но она продолжала двигаться вниз по моей спине. Я не знала радоваться или нет тому, что её когти достались мне, а не драгоценной обивке Бреда.
Бред снова оторвал глаза от дороги и посмотрел на меня.
– Что она делает?
– Я не знаю. Я не говорю по-кошачьи.
К счастью, мы добрались до центра города и Бред сбавил скорость из-за светофоров и более интенсивного движения. Он продолжал кидать взгляды на меня, возможно, ожидая, что кошка взорвется или что-то вроде того.
Сообразив, что невозможно прорыть дыру в сидении и выбежать, повернулась и начала взбираться вверх по моей спине. Я пыталась обрести контроль над ситуацией, повторяя "Игрунья, прекрати это!" снова и снова, и пытаясь схватить её за что-то отличное от когтей и зубов.
Наконец-то я смогла взять её, но она не стала сидеть у меня на коленях. На этот раз она залезла спереди по моей рубашке, остановилась на секунду на плече и потом прыгнула мне на голову, как будто это была вершина Горы Эверест.